Арена казалась порталом в совершенно иной мир. Одни только её стены возвышались столь величественно и горделиво над всем городом, что любой рядом стоящий мог почувствовать себя ничтожно маленьким и незначительным. Что тут говорить о не шибко крупном перевертыше, пробравшимся за пределы этого царства мужественности и бесстрашия.
Габриэль вполне себе ожидал, что поиски брата затянут его в подобное опасное место. Туда, где шумно и сладковатый запах крови настолько привычен, что никто уже не обращает на него внимания. Он долго рыскал внутри самих каземат арены, где содержались постоянные её участники, он чувствоал запах своего брата, ускользающий от него, стоит только приблизиться. С каждым днем он понимал, что приходит слишком рано или слишком поздно, когда Хэл уже исчезает средь обычного люда.
Тогда ему пришлось поселиться на Арене. Буквально. День за днем он наблюдал за боями. Под палящим солнцем или под проливным дождем, арена всегда была наполнена гулом тысяч голосов. Зрители кричали, рукоплескали, ставили ставки, выплескивая свою первобытную жажду проливать чужую кровь. Габриэль впервые за всё время жизни задался вопросом о разнице между перевертышами и людьми. Всё дело в самоконтроле, да?
Когда звуки рога возвещали начало битвы, крыс ждал брата. Каждый день, каждую битву он ждал его, но…на раскаленный песок, впитавший в себя кровь прошлых битв, выходили совершенно другие люди. Когда бой начинался, арена превращалась в бурю из пыли, криков и звона металла. Каждый удар, каждое падение и победный клич эхом разносились по стенам, вызывая в душе перевертыша лишь тоску и печаль по ушедшему члену семьи.
В конце концов, назвавший себя, де Вон решил сменить тактику и побывать внутри “кухни”, пообщаться с возможными знакомыми Хэла. Тогда его внимание привлек худощавый на вид молодой мужчина, совсем не вписывающийся в местный контингент. На удивление он всё ещё оставался в живых, несмотря на обилие маскулинных противников, умело избегал ловушки и даже не попадался в лапы зверей, обращенных или привезенных для боев. В какой-то момент в кудрявой башке созрел план, в котором ему мог помочь именно этот гладиатор.
Габриэль подошел к нему днем, когда солнце только разгоралось и не единого облачка на горизонте не предвиделось, а значит, погода для лета будет в самый раз. Перевертыш подсел неподалеку, рассматривая незнакомца, явно не скрывая своего намерения заговорить. Может быть рыжий его уже видел в зоне отдыха и подготовки к бою, но ни разу не видел на самой Арене.
Спустя пару минут, Габи подсел ближе плечом к плечу, внезапно указывая на бугая поодаль:
— Твой следующий противник с больной печенью. Пару увесистых ударов и он будет блевать кровью. — не зная как начать диалог, а может наоборот зная, как заинтересовать, он раскрыл свой первый козырь.

Подпись автора

В любой другой бы ситуации, Габриэль бы не придал значения тому, что от него дернулись, стоило только коснуться плечом плеча. Он почему-то решил, что все вокруг знают о его природе и просто напросто брезгуют, так что вместо разъяснений, перевертыш стал возмущаться.
— Что ты дерганый такой? Я не заразный. — на юном лице мелькнула обида, поджались губы, но тут же расслабились от осознания, что он слишком многое себе напридумывал или был чересчур подозрительным. Габриэль же столько сил потратил на то, чтобы никто не заметил его обороты и следы после. На всякий случай поднял руку и обнюхал себя, убеждаясь, что вроде не перепутал рубаху и надел чистую, хоть сохранить её белизну в подобном месте не оказалось возможным.
— И мылся сегодня… — задумчиво пробормотал, будто свосем не слышал вопросов заинтересовавшего его гладиатора. Незнакомец, к слову, выглядел не лучшим образом, но гораздо бодрее и здоровее, чем все остальные. Его запах, точнее отсутствие тех ароматов, что могли бы подсказать о состоянии здоровья, говорили Габриэлю, что эта лошадка долго проскачет.
— Раз ты интересуешься условиями, а не тем кто я и откуда, то вероятно уже согласен принимать от меня подобные подсказки. — крысеныш говорил вполголоса, чтобы их никто не мог подслушать. Он на всякий случай посмотрел по сторонам, убеждаясь, что в них никто не заинтересован. Пускай молодые воркуют, того глядишь это будет последнее приятное общение, как минимум, для рыжего.
Чуть нагнувшись вперед, чтобы рассмотреть поближе лицо воина, Габриэль удовлетворенно усмехнулся: — Считай, что делюсь информацией за красивые глаза. Свои цели я тоже преследую, одна из них - сделать тебя заметным бойцом. Ты должен побеждать и побеждать с шумом, чтобы привлечь на Арену того, кто мне нужен. Сражаться с ним не придется…наверно. — облокотившись о стену, перевертыш как-то слишком облегченно выдохнул.
Он не особо умел продумывать всякие хитрые планы, однако этим он вполне гордился. В его воображении этот славный малый, выглядящий, как обычный парень с улицы, завоюет не хилую славу, если будет проявлять себя, как абсолютный победитель. Несмотря на нежелание Хэльварда видеть своего младшего брата, он не упустит случая столкнуться с равным себе противником, тогда-то Габи сможет с ним поговорить и расставить все точки над «i». Только он не подумал точно ли согласится его новоиспеченный объект для экспериментов на подобную авантюру. Переведя взгляд на него, Габриэль на этот раз ткнул пальцем ему в плечо.
— Согласен? Если нет, то мне придется тебя убить. — зачем-то обронил последнюю фразу. Как-то опасно в обиталище жестоких убийц раскидываться угрозами, даже если перед тобой довольно вежливый господин.

Подпись автора

Исходя из всего сказанного будущим соратником, Габриэль понимал и ожидал, что ему нужно будет предоставить некоторые свои идеи и мысли. Причем предоставить их в чистом виде, показать некоторую свою надежность и глубокую заинтересованность именно в рыжем парнишке, а не в местных мясорубках с кулаками.
Габ вздохнул и сунул руку в карман, доставая горсть поломанных грецких орехов, закидывая несколько в рот и предлагая собеседнику тоже взять приличия ради. Его учили, что едой всегда нужно делиться. Для перевертышей перекусы очень важны, даже если двуликий не обращается к своей животной стороне. Привычка и воспитание никуда не денется, как и привычка гладиатора, проскользнувшая в диалоге, обратившись на “вы”. Но не только она дает понять, что Некто не тот за кого себя выдает. Даже перепачканный в пыли со стойким ароматом нестиранной одежды и пота, может быть обтертый мокрой тряпкой сутки назад, - он выглядит почище многих. Свою роль играет молодость, оставляя отпечаток неопытности, как минимум, нахождения среди не подобных себе и своему кругу.
Крыс доедает орехи в молчании и отряхивает руки от крошки. К нему тут же смело подбегает холеная крыса с белым покоцанным ухом, привлеченная запахом. Габ порыскал в кармане сгребая ореховые крохи и подкармливает крысу, позволяя ей схватиться лапками за его ладонь.
— Мне будет достаточно того, что этот человек появится здесь. В городе я пока ещё теряюсь и не могу его найти по запаху…и не знаю всех безопасных маршрутов. — рассказывать насколько сильно его дезориентирует большой город Габ мог во всех подробностях. Только не вряд ли Некто будет заинтересован в жалобах перевертыша.
— И мне будет достаточно увидеться с тем человеком, больше ничего не нужно от тебя. Взамен ты получишь все лавры и доли от ставок, я не вдавался в подробности как платят бойцам. — задумавшись о своем, Габриэль продолжал наблюдать за крысой, которая теперь сыто сидела на его колене, умывая мордочку передними лапками. Он смотрел на неё с теплом и даже еле заметно улыбался, протянув к ней пальцы, начав почесывать меж ушек.
— Я уверен в тебе, потому что ты не из этих мест, как и я. Для тебя бой не смысл жизни, даже в пылу схватки я не видел, чтобы тебя охватывала ярость и другие яркие эмоции, которые могли бы нарушить технику боя, которой тебя обучили. Это сильно отличает тебя от местных…Шанс того, что ты ошибешься намного меньше, чем у остальных бойцов. Имея технику и понимание того, как вести себя с оппонентом, ты смотришься более выигрышно. Да, тут есть военные люди, пираты и прочие, кто живет боем, но я напоминаю, что для меня это не преимущество, а недостаток. Ты мыслишь, а остальные здесь просто существуют. — вывалил перевертыш своё мнение, вернув внимание от крысы к молодому мужчине. Он смотрел прямо в глаза, уверенно и может даже строго, желая показать искренность своих убеждений, а не пряча лицо за улыбками и прочими ужимками.
— Ак..Габриэль, — теперь он чуть не оговорился, почти представившись настоящим именем, — Габриэль де Вон - моё имя на этом острове. — всё равно что-то подталкивало его намекнуть о псевдониме. В какой-то степени ему всё ещё было неловко называться выдуманным именем, но он напоминал себе, что это надо для безопасности семьи, в том числе и брата.
Габриэль аккуратно поднял крысу и поставил на землю от себя подальше, чтобы встать и протянуть руку воину для полноценного знакомства.

Подпись автора

Услышав согласие, Габриэль не смог сдержать свою радость и волнение, выражая в мягкой улыбке и широко распахнутых глазах. Внутри разливается чувство гордости за себя и легкого страха, что он на шаг ближе к брату. В голове мелькнула мысль, что было бы неплохо отойти назад и ещё немного подождать, когда он появится сам, да это прилично потратит времени, но всё же…
У него получилось договориться! Он честно думал, что на Грехе все вокруг какие-то…противные, не то чтоб грязные снаружи, в головах у местных много лишнего мусора. Может поэтому он не стал распинаться как важно ему поговорить с братцем, как он скучает и всё в таком духе. Их совместная работа лишь способ заработать, при чем нечестным путем, где Габ выступал неким инсайдером, ставя на кон жизнь людей. Он ещё не знал какое влияние может оказать на ставочников, которые в миг могут облегчить не только кошелек, но и свои плечи.
Габи пожал чужую руку, улыбаясь ещё шире. Он слышал, что показывать истинные эмоции большое упущение, другим будет слишком просто определить точки давления. Так и сейчас крыс своей улыбкой придает большое значение их маленькой сделке.
— Ну, если он не явится, я сделаю так, что он сам за мной придет. Либо дать по шее, либо в коем-то веке проснутся братские чувства, и он захочет меня спасти. — слегка приврал перевертыш. На самом деле он не знал что делать, да и в своем плане не был уверен на все сто. Он не воспринимал всю серьезность ситуации в силу своей юности, считая затею с боями некой шалостью, которую легко могут простить, если узнают.
— А ты куда планируешь свалить?.. — договорить Габриэлю не дали приближающиеся тяжелые шаги. Он обернулся, даже не видя кто к ним идет из-за колонны, и без лишних слов спешно скрылся. Не очень-то хотелось чтоб его тоже выгнали на Арену потехи ради, так что он зашел за соседнюю колонну и притаился, прижавшись к камню спиной.
К Джейсмсу подошел тот самый больной гладиатор, о котором говорил Габ. Этот человек выглядел иссохшим и измождённым, его кожа имела нездоровый желтоватый оттенок, выдающий болезнь, с которой он уже давно сражался. Едва заметная тень боли проскальзывала в его глазах, но она не могла скрыть твёрдой решимости, заложенной в каждом движении.
Гладиатор остановился рядом, и, хотя его дыхание было немного прерывистым, его обнажённый торс, испещрённый шрамами от прошлых сражений, сейчас подрагивал от внутренней боли, он старался придать себе угрожающий вид, скалясь, словно предвкушает их кровавую битву.
— Скоро начнётся, — его голос был хриплым и грубым, а в дыхание смешивалось зловоние нечищенных зубов и печеных яблок, — Ты будешь раздавлен моим молотом, как сраная букашка! — засмеялся здоровяк.
— Помолись напоследок кому ты там веришь… — гладиатор сплюнул рядом с ногой Джеймса и спокойно себе ушел.
За пределами коридора уже звучал рог, возвещая о скором начале битв. А Габриэль, подглядывающий из за колонны, одобрительно кивнул и помахал Эни, мол, вали давай.

Подпись автора