Авторский мир. Здесь тебя ждут фэнтези, интриги и тонкий мистицизм. 18+
Гость, для того, чтобы тебе было удобней ознакомиться с игрой, тыкни в тему начало игры, там указаны технические характеристики игры, во что мы играем. Актуальный сюжет можно посмотреть здесь . Если есть вопросы напиши гостевую. Мы рады тебе, так что не бойся задавать вопросы.
528 год ноябрь-январь Временной промежуток в котором мы сейчас играем. События ДО оформляются в прошлом. События будущего не далее февраля. События этого периода ты может посмотреть в истории мира в датах

Команда победитель БЕЗДНА, поздравляем всех участников команды!

Команда победитель МАТЕРИЯ, поздравляем всех участников команды!

Команда победитель БЕЗДНА, поздравляем всех участников команды!

Команда победитель БЕЗДНА, поздравляем всех участников команды!

Команда победитель БЕЗДНА, поздравляем всех участников команды!

Strange, isn't it? To love a book. When the words on the pages become so precious that they feel like part of your own history because they are. It's nice to finally have someone read stories I know so intimately.
Strange, isn't it? To love a book. When the words on the pages become so precious that they feel like part of your own history because they are. It's nice to finally have someone read stories I know so intimately.

Materia Prima

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Materia Prima » БЕЗВРЕМЕНЬЕ » [1.05.528] [ЦО, СТОЛИЦА, ОСОБНЯК АРАБЭТТОВ] ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ СУП


[1.05.528] [ЦО, СТОЛИЦА, ОСОБНЯК АРАБЭТТОВ] ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ СУП

Сообщений 1 страница 16 из 16

1

[html]<div class="ques">
<kart><img src=https://forumupload.ru/uploads/001b/5e/12/73/t786980.png

"></kart>
<nazv>Подозрительный суп</nazv>
<nazv>[1.05.528] [ЦО, Столица, особняк Арабэттов]</nazv>
<gam><z>Основные участники:</z>
<a href="https://mateprima.ru/profile.php?id=73" target="_blank">Винсент Арабэтт III</a>,
<a href="https://mateprima.ru/profile.php?id=62" target="_blank">Габриэль де Вон</a>.
</gam>
<opis><z>Описание сюжета:</z> Конкуренция - ах, как много в этом слове! Это и надежда для мелких предпринимателей выбиться в люди за счет качества и любви к своему делу. Это и бич для застрявших на верхушке, убежденных в своем великолепии монополистов, всеми руками и ногами держащихся за свой шаткий трон. Кем был Винсент? Ну... Кто знает. До сегодняшнего дня он был уверен, что его трон крепче, чем троны его врагов.
Но как много всего может, оказывается, сделать одна крыса, подпущенная к горячей похлебке.
</opis>

</div>[/html]

Отредактировано Винсент Арабэтт III (2024-07-31 20:05:02)

+3

2

- Не подходите, Господин, - предупредил знахарь, сидящий на одном колене. Он видел любопытство и раздражение, написанное в глазах аристократа. Тот стоял, упираясь обеими руками в трость, и с нескрываемой злобой глядел на лежащего без сознания седого старика, из-за которого все здесь сегодня и собрались.
Они были в лаборатории - небольшой комнатушке с низкими потолками. Здесь везде были столы с разнообразными колбами, трубочками, кипящими и не очень растворами. Пахло травами и солью, то тут, то там можно было найти минералы, сушеные растения и даже растертых до муки жуков - все это было сырьем для производства красок. Именно здесь одни из лучших алхимиков искали все новые и новые цвета - стойкие, насыщенные, необычные, поражающие воображение привыкших к однообразию дворян. И именно отсюда все слышали громкий, гадкий кашель последнюю неделю. Слышали. Слышали и молчали! ВУВ
- По правде говоря, и тут находиться не стоит... Он был тут последние несколько дней? - еще один герой этой истории, молодой парнишка - местный подмастерье, - испуганно кивнул, а потом добавил хлипкое "ага". Винсент все же не послушал никаких знахарей - он сделал пару шагов вперед, вынудив лекаря отступить в сторону, и упер тростью в бочину старика, приподнимая его затертую рубаху - мерзкая красная сыпь тянулась от поясницы к, как выяснил Винс, переворачивая дедка, до самого живота.
- Это тиф, - не силясь спорить с бесстрашным аристократом прокомментировал знахарь. Тифа тут никогда не было. Смерды с запада принесли эту дрянь сюда? Может, не стоило брать на работу южан? Арабэтт брезгливо отодвинул труп в сторону тем же многострадальным кончиком трости. Он был уже бесполезен, хотя был талантливым пигментоделом. Хоть и был староват и мерзко вонял своей старостью. Зелья и растворы только и могли заглушить эту вонь.
Он понимал, что теперь заражен. А сколь заражена фабрика? Сколько еще таких будет?
- Сжечь, - приказал Арабэтт и, не дожидаясь ответа, удалился, громко хлопнув дверью. Хотелось закрыть там и знахаря, и подмастерье, чтоб не разнесли заразу. А его самого защитит голубая кровь, не иначе. Мальчишка так и не сказал более не слова - но с горечью посмотрел вслед. Даже не похоронит достойно своего учителя.

***

- Винс, дело тут нечистое, - мужчина говорил негромко, стоя позади - а Винсент даже не оборачивался. Они были у всех на глазах и, одновременно, никто их не видел. Дело было в центре столицы, на пути к дому. Винсент предпочитал не приводить крыс домой, но и не водил их на производство. Они встречались так, во время прогулок - просто странные люди иногда проходили мимо, останавливались поодаль, будто вовсе не с Винсентом разговаривают.
- Что-то Доусонов совсем не видно. Я, конечно, услыхал, что они уехали к родне, на Юг, но... Слишком внезапно, не думаешь?
- Думаешь, тиф и Доусоны как-то связаны?
- Не уверен. Он мог накашлять на твоего этого старика?
- В Столице может случиться все, что угодно.
Винс снова ушел. В этот раз не так грубо и не так нервно. Его трость, напитавшаяся тифом за сегодняшнее утро, мирно отсчитывала шаги стуком по брусчатке. Он шел до дома. Обычно он не ходил - но это внезапное совещание вынудило добираться до дома самостоятельно. Это всегда было дольше. И всегда было больнее. Боги, как болела нога, от каждого дрянного шага, от каждого вздоха или неудачного поворота... Дома это не закончится. Но дома будет спокойнее. Нужно разобраться во всем этом, держась от зараженного места как можно дальше. Может, Доусоны не ограничатся лабораторией? Может, уже заболел Артур? Может, они решат уничтожить не только тряпку, но и порубить руки, что ее ткут?

***

- Так точно, господин капитан! Я поднял паруса и мы готовы отправиться в путь! Что, капитан? Я вас не слышу, капитан - волны большие, такие большие! Встать за штурвал? Какая честь, господин капитан, я с радостью встану за штурвал вместо вас, так точно, капитан!
Мальчик лет 10 на вид, одетый в лосины, короткие штаны, рубаху и туфли резвился в саду. Мальчишка частенько был один - пусть дом и был наполнен слугами и гувернерами, те предпочитали не преследовать мальчишку, а наоборот гнать от себя, если заканчивались уроки. Играть Артур мог лишь сам с собой...
Он был на воображаемом корабле - палубой была зеленая трава, а парусами - ветер, который он ловил маленькими ладошками. Обеими руками Артур поднял с земли короткую и толстую палку - еще раньше он отломил ее от куста. Держась за концы палки он поворачивал палку то в одну, то в другую сторону - это был штурвал. Сам парнишка направлял своим телом корабль - он накренялся то в одну, то в другую сторону. Встречался с зелеными, цветущими красными розами айсбергами, заплывал в бухту из плюща, устремлялся в клумбовый пролив и швартовался в острову Царя Берез - и золотом на этом острове были опавшие березовые лепесточки. После собранных сокровищ Артур отправился в новое приключение:
- Мы настигнем пиратов, мой капитан! Черный Драккар где-то там, за... Э-э-э... Островом Белой Сирени! - "корабль" обогнул еще не цветущий куст - но Артур помнил прошлое лето, как Сирень была хороша!
- Вот он, капитан! О нет, о нет! - Мальчишка спрятался за большим кустом, прячась от огромного булыжника - его противника, - Он дышит огнем, капитан! Мы, верно, идем ко дну-у-у-у-у! - Увлекшийся и чуть запыхавшийся мальчишка уселся на землю, глядя в голубое небо. Он проиграл эту битву, но сильно не переживал. Он обязательно отомстит пиратам. Обязательно... Когда вырастет и станет моряком.

***

Дохромать Винсенту осталось немного. Но каким же долгим казался путь....

Отредактировано Винсент Арабэтт III (2024-07-31 20:48:21)

+2

3

Надо было уехать.

Интуиция кричала об этом с самого начала, как он отделился от Райдера и пустился во все тяжкие. Не в том смысле, что стал искать где выпить и утолить животный голод по теплу телесному, а задумался о своем будущем слишком сильно и серьезно. Налаживание связей на малознакомом острове дело благое, когда ты уже имеешь хоть какое-то имя. Но пока ни на Грехе выдающимся наемником не стал, теперь и здесь принял опрометчивое решение зарекомендовать себя не с лучшей стороны.
Достаточно было найти человека, о чьей ненависти знают все вокруг. Обычно, это кто-то относительно богатый, однако просиживающий штаны не в статусных местах вроде таверн, куда не пускают уж слишком грязных. Алгоритм простой: найти, подслушать, проследить, поговорить наедине. За годы практики Габ научился подбирать слова и говорить то, что от него хотят услышать. «Да, за определенную цену я сделаю всё, что потребуется.» — фраза, завершающая все сделки, скрепляя крепким рукопожатием и передачей аванса.

Кто-то работает быстро, совершая преступления за несколько дней. У Габриэля другой подход. Он может потратить от недели до месяца, зато гарантированно без шума и лишних нитей, ведущих к заказчику. Его неспешность в итоге и привела его к поместью Арабэттов, где он повиснув на дереве, что так удобно деревянной лапой держался за забор, насколько мог без шума, забрался на него и остался сидеть, наблюдая за играющим ребенком.

Перевертыша терзали сомнения, словно густой туман, обволакивающий его разум и сердце. Обычно уверенный и решительный, сейчас он находился в состоянии внутреннего смятения. Взгляд, ранее твёрдый и сосредоточенный, блуждал по саду, не задерживаясь ни на одной детали, но возвращались всегда к белобрысому дитя. Его брови были нахмурены, а на лбу выступили морщины от напряжения. Вздохи становились глубокими и частыми, словно он пытался втянуть в себя больше воздуха, чем мог вместить. Могло показаться, что его вот-вот настигнет паника, но он на деле просто не мог решиться и спрыгнуть с забора, так сказать, дать себе ответ на мучающий вопрос.
Мысли беспокойно мелькали, как рой пчёл, и он никак не мог ухватиться за одну из них. Он пытался найти ответы, перебирая в голове всевозможные варианты, но каждый раз его охватывала неуверенность. «А правильно ли я поступаю?» — этот вопрос казался до боли смешным. Были вещи, которые ему казались неправильными, как убийство ребенка, например, но Габ не сказал бы слова против, делай это кто-то другой, может быть даже посмеялся. Другое дело, когда для тебя лично становится целью смерть чужого чада. Пусть отец «не очень», как более прилично описал господин Доусон, но ребенок же тут ни при чем и мотивация «Пусть потеряет то, что ему дорого так же, как и производство», звучит жалко.
Его руки, обычно твердые и уверенные, теперь нервно играли с сорванными листиками. Габриэль пытался найти утешение в этих действиях, но это не помогало, тогда он безжалостно рвал листок и срывал новый. Его лицо, отражение его души, было мрачным и задумчивым. Губы сжаты в тонкую линию, а глаза, в которых всегда читалась ленность, переплетенная с уверенностью, сейчас были полны состраданием и раздражением. Время от времени он проводил рукой по волосам, словно пытаясь привести мысли в порядок, но это не приносило облегчения.
Де Вон понимал, что должен принять решение, но каждый раз, когда он приближался к какой-то мысли, он убеждался, что ни одна ценная бумага или монетка не стоят детской жизни. Пусть это делает кто-то другой, но как Габриэль может сделать подобное с ребенком? Он сам мечтает о детях и тихой семейной жизни, сидя здесь, на заборе, крыс представляет, как кто-то подобный ему вот так же сидит и наблюдает на его будущими детьми, думая, каким способом их устранить. Хорошо, если это будет классический нож или перелом шеи, куда лучше, чем запущенная болезнь.
Габриэль расслабляется, придя к едино верному решению. Он снимает с шеи тонкую ткань платка, наспех пошитую из такани, что он украл из лаборатории Арабэтта. Над новым цветом они работали, Габ назвал бы его цветом медузьей спинки в море, но это не столь важно…может быть.
— Эй! Это обломки твоего корабля прибило к моему острову!? — крикнул Габриэль с улыбкой, спрыгнув с высокого забора за куст и еле выбравшись из него, повязав платок на голову через глаз. Пусть он был одет как типичный уличный попрошайка: в льняных коричневых штанах при босых ступнях, да рубаха светлее тоном со шнуровкой на груди. Ничего угрожающего в его руках или моложавом лице не наблюдалось, лишь желание составить компанию одинокому мальчишке.
— Неужта очередная жертва Черного Драккара!? Ох, сколько вас таких было, но никто не удосужился спросить как победить ихнего капитана у старого Свибли… — под конец Габриэль чуть сгорбился и изобразил кривую улыбку, пытаясь сыграть хромого старика, подойдя к ребенку достаточно близко и протягивая ему руку.

Подпись автора

https://forumupload.ru/uploads/001b/5e/12/62/t605265.jpg

+1

4

Небо было красивое. Насыщенное, голубое. И погода была замечательной. Не было ни одного облачка, за которым могло бы спрятаться яркое весеннее солнце. Сквозь челку Артур пытался разглядеть солнечные глаза, но видел лишь желтый блинчик с выпущенными в разные стороны яркими лучами. Иногда он наклонял голову в сторону, чтобы спрятаться немного за веткой растущей рядом рябины, но затем снова смотрел на солнце без преград, пока не заслезились глаза.
Голос чужака напугал Артура - мальчишка вздрогнул и резко обернулся. Его испуг был связан с неожиданностью, поэтому мальчик никуда не побежал и не стал звать стражу. Напротив, он выпрямился и, поначалу очень смущенно, но заулыбался. С ним никто не играл в его морские игры. С другими детьми Артур почти не общался, а все взрослые не хотели с ним дурачиться. Все считали его игры про море ерундой, а мечты полнейшей глупостью - он рожден Арабэттом, а значит у него нет выбора. Его наследие - это делать работу своего отца, который делал работу своего дяди, а тот в свою очередь делал работу своего отца, а тот - своего и так далее до самых первых скотоводов с парой десятков блеющих белых овечек. В общем, все надеялись, что эти детские хотелки пройдут и наступит взрослая осознанность. Придет понимание своего места в жизни и в семье. А что Третий? Ну, он думал также. Он не собирался давать своему сыну выбор. Будь у него несколько сыновей - может быть одному бы и повезло заполучить такую роскошь, как выбор. Но единственному? Не в этой жизни!

Артур внимательно разглядывал странного гостя. Он выглядел как проходимец, каких много на улицах Столицы. Таких ему всегда нужно было обходить стороной. Но на его голове был платок - такого нежного цвета, такого... Не подходящего к образу из коричнево-палевых оттенков. Папа подарил ему этот платок? Но он так плохо сшит... Впрочем, мальчишка был еще слишком мал для того, чтобы быть таким же параноиком, как и его отец. И он очень хотел играть.

Артур улыбнулся чуть шире и сорвал несколько лепесточков с ближайшего куста:
- У меня не очень много денег, старый Свибли, но я отдам их тебе все, чтобы узнать, как победить их Капитана! - мальчишка сделал несколько шагов вперед и протянул ему листья. В его голове уже нарисовалась картина песчаного берега, корабельных обломков и лишь одной сумочки на поясе с последними монетами. Ведь все остальное потонуло в море. А он? Где он теперь? Он на острове Старого Свибли, где тот сидит один одинешенек на старом маяке. А может, не все так плохо, и Артур попал на пиратский остров в пиратскую таверну? И теперь станет шпионом, попадет на Черный Драккар юнгой и убьет капитана во сне? Все эти фантазии будоражили мальчишку, как и мысль, что он больше не играет один.

***

- Где Артур? - Винсент устало стоял у двери, глядя на свою, с позволения сказать, жену. Она явно только что оприходовала стражника, судя по ее блаженному виду, растрепанным волосам и небрежно надетому платью. А еще, она была совершенно босая и крайне вульгарно лежащая на гостиничной софе.
Третьему было наплевать, с кем его жена спит - в таком возрасте она его не привлекала. Эти руки с густыми темными волосами, шершавая кожа, начинающиеся синяки под глазами и даже намеки на морщины. Все это было Винсу неприятно. А еще это вызывающее поведение - омерзительно. Она явно пыталась пробудить в Винсенте угаснувшую любовь, но мертвые не восстают из могил, как не пытайся. Ей бы смириться - но смирение все никак не приходит:
- Понятия не имею, - девушка осмотрела свою правую руку, вытянув ее вперед и чуть наверх, от локтя и до кончиков пальцев. Будто любовалась своей красотой... Ну или своей старостью.
- Быть может, он играет в саду? - женушка так и не повернулась к мужу, а тот, более ничего не добавив, направился в сад - он еще не подозревал, что вторжение уже произошло, средь бела дня, поэтому не мобилизировал охрану. Усложнял поиски факт того, что Винсент совсем не знал своего сына и его любимых мест, так что надеялся на чудо в этих своих поисках.

+1

5

Достаточно было увидеть робкую улыбку на детском лице, чтобы отбросить все свои сомнения и принять твердое решение на его счет. Нет, Габриэль не сможет причинить ему вреда, ни сегодня, ни завтра и никогда вообще. Он сам еле сдержал кривую мину старого Свибли, вовремя поджав губы, пожевав их и ухмыльнуться. Видневшийся глаз, не закрытый повязкой, слегка заблестел от накатившей слезы не то от яркости солнечных лучей, не то от очарования столь милым ребенком.
В детстве Габ часто играл с другими детьми, стараясь подражать поведению старшего брата, что было очень забавно. Он всегда был самым маленьким и хрупким в любой компании на фоне остальных, но так хорошо мог играть чужие характера и манеры поведения, отчего сверстники допускали его к роли какого-нибудь злого великана или капитаном пиратских суден. Свибли в его воображении был древним, как мир, шкипером, выброшенным на одинокий остров после бунта. Вредный и ворчливый дед, не один год наблюдающий за тем, как корабли садятся на скалы, думая, что его остров - тихая гавань. Конечно…конечно.
— Убери свои гроши, щенок! На этом острове в ходу только кокосы и сладкие папайи… У тебя есть?! — перевертыш в один шаг приблизился к ребенку, схватив его за запястье и приблизив лицо так, чтобы смотреть «здоровым глазом» в глаз ребенка. Руку он держал не крепко, практически тут же отпуская, ведя их обе руки вниз. Отстранившись, Габриэль-Свибли отошел, взявшись за якобы больную спину.
— Ладно-ладно, у меня есть чем кишку забить…а ты ведь не просто юнга, да? Видел я как твоё суденышко сражалось…Этот морской черт, капитан Райчик, скоро сделает из моего милого Острова Сирени кладбище кораблей. — Габи манул мальчугану рукой, предлагая пройтись до своей хижины. В качестве укрытия он присмотрел ещё с высоты забора небольшой аккуратный сарайчик, где вероятно хранились садовые и прочие инструменты.
— Первое правило морских боев - всегда знай где сражаешься. Райчик это знает, поэтому ведет корабли к островам, чья прибрежная зона сплошные скальные пики. Если вражина не сгорит… — он замолк, вспоминая, что мальчишка вроде говорил про то что они там горели, — …То разобьется о скалы! Эх-хе-хе!
Габриэль слишком увлекся, проскакав до сарайчика, будто у него действительно больная или деревянная нога. Ему на глаз попалось ведро полное воды, он его взял и вынес к Артуру, ставя перед его ногами. Криво усмехнувшись, старый шкипер скрывается за сараем. Даже в игре он может чему-то научить и хотел показать вещь, которая его больше всего удивила в детстве.
В нынешнее время навигация давно пережила старые способы определения направления. Но что делать, если остался совсем один без своих приборов и удобных компасов? Правильно! Сделать свой собственный компас!
Габриэль вернулся с круглой дощечкой, настойчиво делая отверстие в центре гвоздем. Он присел у ведра с водой, заканчивая свои изыскания и вставляя в небольшое отверстие палочку, запуская конструкцию в ведро. Деревянный кругляшок покружился на воде, Габриэль взял пацана за руку и потянул влево, чтобы тот тоже сел на землю и посмотрел куда падает тень от палочки на кругляшке.
— Пущай твой корабль ужо не на ходу, но выбраться с острова нам надо. Да-да, я пойду с тобой в море, нам надо определить направление…

Подпись автора

https://forumupload.ru/uploads/001b/5e/12/62/t605265.jpg

+1

6

Пусть это и была игра, но Артур снова испугался - и без того бледный мальчуган стал еще бледнее, когда незнакомец ухватил его за руку. Страх был минутным, но был - все же по крови Артуру досталось недоверие его отца. Только его отец уже утратил надежду миру доверять, а сын еще верил в людей. Услышав, что деньги не нужны, мальчишка без лишних сожалений разжал пальцы и отправил деньги утопать в песке - ну, или как сказал бы гувернер, затеряться в зарослях травы. Хотя какая тут трава? Тут песчаный берег с камнями и булыжниками, а еще высоченные пальмы с кокосами и папайями! Правда, Артур ни разу не видел папайю, но был уверен теперь, что она растет на пальмах, прямо рядом с кокосами. Без тени сомнения мальчишка последовал за незнакомцем. Вряд ли тот уведет его с территории дома, верно ведь? Ему как минимум помешает огромный забор. И Артур, который уже для себя решил, что с незнакомцем в город не пойдет, а останется в родном саду.
Детская фантазия уже рисовала капитана Райчика - он видел его старым мужчиной с черными и длинными волосами, такой же длинной густой бородой и усищами, наползающими на губы. И у него была повязка на глазу, как у старика Свибли. А еще он ходил с тростью - прямо как его отец, только капитан Райчик ходил с тростью потому, что у него не было ноги - только деревянная палка.
Скальные пики. Нужно загнать Райчика на такие же пики и смотреть, как его корабль тонет, пронзенный из-под воды колами! Или смотреть, как волна понесет неуправляемый корабль прямо на камни и раздолбает его на обломки и ошметки.
Артур внимательно смотрел. И смотрел с нескрываемым изумлением и горящими глазами - прямо перед ним старый Свибли что-то мастерил, что-то, чего Артур никогда в жизни не видел. И это что-то нужно было для воды. Мальчишка с энтузиазмом встал на коленки, чтобы лучше разглядеть тень. Он улыбался так, как не улыбался уже очень давно. Но этому веселью было суждено быть прерванным.

Винсент какое-то время разгуливал по саду. Он не любовался собственными деревьями, кустами и цветами. Они были здесь не для него. Они были для гостей, которые могли бы восхититься богатством и ухоженностью сада. Они были для сына, который почему-то безумно любил тут пропадать. Они были для женушки, у которой время от времени появлялось желание сорвать себе что-нибудь и воткнуть в волосню. А ему сад не был нужен. Винсент вообще больше предпочитал проводить вечера в кресле-качалке у камина с газеткой или сборником модных стихов. Он был бы рад проводить в таком положении и дни, но...

В конце концов Винс наткнулся на своего сына. Заметил шевелящуюся белую голову где-то в зарослях. Он, не пытаясь спрятаться, приближался, и в конце концов увидел еще одну фигуру. Неизвестный, грязного вида проходимец поставил его сына на колени перед ведром воды. Давненько Винсент не испытывал такого ужаса - он ощущал, как страх разрывает его на куски. Он мог бы сорваться на бег, если бы мог бежать. Однако Третий мог ускориться. И, когда его уже стало хорошо слышно из-за его торопливости, он вскрикнул:
- Артур! Немедленно подойди ко мне! - в голосе слышалось нескрываемое раздражение. И где-то там, на задворках, этот родительский страх. Артур с ним еще не сталкивался. Он был уверен, что отец злится на него и сейчас обязательно накажет так, как не наказывал прежде - потому что эмоции в его голосе никогда не сулили ничего хорошо.
Артур посмотрел на незнакомца, будто извиняясь перед ним, и стал вставать, чтобы направиться к Третьему. Того раздражало любое промедление, любые переглядки с врагом. Он, остановившись метрах в трех, успел разглядеть ткань своего цеха. Бездарно разрезанную и неровно прошитую дерьмовыми нитками. Теперь Третий прожигал взглядом вора и пока что молчал - он не мог начинать говорить, не убедившись, что с его сыном все в порядке.

+1

7

— Посмотри, малец…солнце должно быть в зените, как сейчас, тогда его тень нам покажет где север, а где юг. — перевертыш наглядно показывает как воткнутая палочка в плавучую дощечку чертит полосу тени. Пальцем тычет в стороны на словах о сторонах света, затем, водит пальцем по воздуху и останавливает на северо-восточном направлении.
— А там остров, где все равны. Встретившись там с Райчиком, на суше, он не будет плеваться огнем…станет обычным, доступным, как портовая девица! — скрипуче смеется Габриэль, по-дружески потрепав мальчишку по белым волосам. Он видел наивность в глазах и видел испуг, но в то же время мальчуган не пустился наутек при виде незнакомца, а продолжил играть. Храбрый и мечтательный, хотя Габ был уверен, что богатых детишек воспитывают трусами и подлецами. Либо Артур просто ещё не вкусил всех прелестей жизни в достатке, а может пересытился заботой гувернеров и родительским холодом.

Габриэль не успел начать продумывать план побега с острова Сирени на остров Равенства, как вдруг его внимательного слушателя окликнули. Он не ожидал, что настолько увлечется игрой, позабыв о хозяине поместья. Подняв на него голову с единственным открытым глазом, Габриэль перестал кривить вымученную морду Свибли. Стянул с головы повязку-шарфик, жмурясь от яркости солнечного света. Бедный Артур выглядел таким растерянным, отчего Габ не смог не остановить его. Да, снова протянул руку, на этот раз хватаясь за короткую штанину поверх лосин.
— Остров Равенства - не забудь, там капитан, — брюнет косится в сторону Винсента Третьего, — …не будет иметь своей власти, как на море.
Де Вон отпускает парнишку, не намереваясь его держать более. Он чуть более расслабленно уселся на земле, опершись руками о почву, совсем не жалея краденный кусок ткани в сжатой ладони. На его лице появляется мягкая улыбка, ни один мускул лица не дрогнул в проявлении эмоций. Ни страха, ни раздражения или чего подобного, словно это его сад и это Арабэтт старший пришел к нему в гости просить в долг.
— Тот старик, он всё, да? Честно, не в него целил, а того, что помоложе. Он бы легче перенес и может быть даже не… — наемник не стал договаривать, красноречиво метнув взгляд от глаз Винсента к его сыну.
Осознание происходящего приходило с запозданием. Вот он, крыса с Греха, пытается подвести владельца не малого конкурентоспособного предприятия, к разговору о жизни и смерти. Точнее, о цене на жизнь. Но вот проблема, на Грехе цены совсем другие, а здесь можно и понаглеть, как было с Доусоном.
— Поговорим?

Подпись автора

https://forumupload.ru/uploads/001b/5e/12/62/t605265.jpg

+1

8

Остров, где все равны... Артур мечтательно посмотрел на Юг. Ах, как хорошо, что Третий этого не услышал! И не помешал мальчишке представить остров, где все держатся за руки, заходят друг другу в дом без стука, вместе пляшут по вечерам у костров и улыбаются совсем не вымученно, как на дворянских вечерах, а по-настоящему светятся. Прямо как он сейчас. В общем, Артур в своей голове видел место чистое, цветущее, богатое и счастливое. И пусть в его доме почти все это было. Не было последнего. Счастья.

У Третьего на мгновение сердце остановилось. Когда этот ублюдок схватил его сына за штанину. Вся жизнь, все истраченные усилия, все ушедшие в этого ребенка деньги и нервы - все пронеслось перед глазами. Как пронеслась и сыпь на теле старика. Винс боялся, что его сын умрет - умрет просто потому, что стражники не углядели, гувернеры дали ребенку слишком много свободы, забор был недостаточно высоким и мать, схожая с портовой шлюхой, отчего-то не любила сына так, как подобает матери, чтобы ему не хотелось убегать и якшаться не пойми с кем.
Артур подошел к отцу, мельком заглянув в его глаза. Он был слишком напуган исходящей от Винсента яростью, чтобы смотреть ему в глаза долго. Тем временем Третий уже оглядел ребенка с ног до головы. Он был в порядке. Одежда не порвана. От него не пахло гнилой рыбой или мочой, как воняет на захудалых рынках. Винсент положил руку сыну на плечо и крепко сжал - вернув свой взгляд на наемника. Артур тоже смотрел на него, но теперь с недоумением. Он не понимал, о чем речь, пока не начал отвечать отец:
- И все же ты его убил. Он был хорошим алхимиком. И много лет отдал моему Дому, - Винсент намеренно драматизировал. И намеренно не отпускал сына. Во-первых, он боялся, что крыса пришла не одна. И раз охраны поблизости нет, то Винсенту некому доверить ребенка кроме как самому себе. А во-вторых, это был чудесный урок. Боковым зрением Винсент видел, сколь чудесный - глаза Артура наполнились ужасом, непониманием, обидой. Он только что говорил с убийцей - и это осознание медленно, но верно, пробиралось в голову, уничтожая едва возникшее между ним и Свибли доверие. Артур потух, как резко задутая свеча, и невольно прижался к отцу - хватка у того была железной, и инстинктивно он старался прижать сына к себе как можно ближе. Артур был в замешательстве - отец его никогда не обнимал. Пусть объятия у него и были странными и даже болезненными - пальцы Винсента аж побелели от напряжения, с которым он сжимал сыново плечо. В голове ребенка возникло противоречие - почему люди, что добры к нему, на самом деле убийцы? Почему те, кто его ненавидят, как его отец, на самом деле пытаются... Пусть и верится с трудом, но... По-своему защитить?

Винсент анализировал сказанное. У него не меткое оружие. Неужели... Неужели тиф это совсем не случайность, а целенаправленное убийство? Неужели лихорадка, такая простая и обыденная вещь, может стать инструментом? И ведь от нее нет защиты - Винсент бы не защитил Артура. Больше того, он бы никогда не узнал, что на самом деле его сын был вероломно убит, а не просто слишком много времени проводил на улице. Наверное, стоит завести еще детей. Необходимо завести еще детей. На случай, если Артур в очередной раз поведется на улыбку убийцы и в тот раз ему не повезет.
- Говори.

+1

9

Стоило только услышать это грязное слово «убил», как всё внутреннее равновесие рухнуло куда-то вниз подобно спичечному домику. Габриэль резко перестал улыбаться, собрался с мыслями и неторопливо встал на ноги, отряхивая одежду от пыли и травинок. Он никогда не допускал чтобы подобные слова были с ним в одном предложении. Нет, не убил, просто стал причиной, выбрал для испытания естественного отбора. Старик мог выжить, если бы обратился к лекарю раньше хотя бы на день. А мог и не выжить - алхимик сам виноват, Габриэль не убийца.
Хотел он так думать, если бы не взгляд Артура. Перевертыш кожей ощущал то колкое разочарование от обмана, если уж называть вещи своими именами. Габ пришел его убивать - это правда, он не сделал этого лишь из-за собственной прихоти и погони за деньгами. Глядя на него, де Вон согласился бы молча уйти и забыть о произошедшем на острове, но теперь, когда его назвали убийцей, он не может себе этого позволить.
Перевертыш смеется, тянет пятерню, путая её в кудрявых волосах. Арабэтт хочет говорить при сыне, когда как Габ боялся при ребенке сказать слово «смерть». И кто теперь из них наивный?
— Во-первых, на данный момент я безопасен. — для подтверждения сказанного, парень задирает рубаху, демонстрируя торс, прокручиваясь на одном месте, затем опуская ткань, наглядно потрогал рукава и штанины, их тоже задрал, чтобы не было сомнений. Нет никакого оружия, ни единой вещи при нем и даже сыпи, на что Винсент обратил бы большее внимание.
— Во-вторых, пока выяснял кто ты и чем дышишь, я принял решение немного переиграть ситуацию. Человек, который меня нанял, вряд ли будет в будущем нуждаться в моих услугах. Хотя бы потому что он обанкротится, оплачивая мне смерть твоей семьи. А нищий заказчик дохода не принесет, очевидная же вещь! — крыс развел руками и пожал плечами, будто ход его мысли весьма понятен каждому. Габриэль постарался не смотреть на мальчугана, но не мог, поскольку его следующая фраза будет о нём.
— Я не могу обидеть ребенка. Может быть когда-то из-за меня страдали дети, но намеренно я не в состоянии причинить вред. Скажем так, твой мальчишка открыл мне глаза на некоторые вещи. — улыбка сама собой вернулась, а игривое подмигивание в сторону Артура будто было  нацелено на возвращение той мимолетной связи, создавшейся в игре.
— Только это не значит, что я оставлю в покое остальную часть твоей семьи. Хочу чтобы ты понял, Винсент, я способен разрушить всё, над чем работали Арабэтты, выесть десертной ложкой самое сладкое, а объедки бросить собакам, таким как мой заказчик. — теперь его слова звучали, как бахвальство. Самонадеянно для того, кто стоит перед виконтом в обносках с чужого плеча. Было ли Габриэлю противно? Вполне. Он словно в начале своего пути, проходит муки самопрезентации, как в первые годы на Грехе. Только публика другая и риска намного больше. И вместо того, чтобы пытаться считать с лица эмоции и намерения высокого господина, перевертыш чистил ногти, убирая забившуюся под них грязь.
— Если коротко, заплати больше и я подарю тебе спокойный сон. В дальнейшем готов буду присматривать за твоими делами и решать вопросы, которые не решить законным путем. Речь не только об…убийствах…ненавижу это слово, я же не протыкаю никого ножом или что-то в этом роде, просто использую то, чем меня одарила природа. — Габриэль шумно выдыхает и наконец поднимает взгляд на Третьего. Его изливание души было таким нелепым, даже он чувствовал собственную неопытность в переговорах, отчего было даже слегка стыдно.

Подпись автора

https://forumupload.ru/uploads/001b/5e/12/62/t605265.jpg

+1

10

Винсенту понравилось, какую реакцию вызвал его комментарий. Мальчишка перед ним, а это именно мальчишка, кажется и сам не до конца понимал, что он делает и во что ввязывается. В какие игры собрался играть и, что самое главное, с кем. Винсент был самым худшим выбором для старта, но юноше это еще только предстояло понять.
Его последующий смех был наигранным - Арабэтт в этом не сомневался. Он был уверен, что незнакомец пытается спрятать за смехом, кажется, разочарование в самом деле? Стыд перед... О боже мой! Винс расслабил руку, что держала плечо мальчика, но не отпускал от себя ребенка. Он на мгновение позволил себе отвлечься от убийцы на его пороге и обратить больше внимания на сына. Его ребенок, о боги, его потомок сейчас, словно запуганный котенок, прижимался к отцу и прятал лицо в его одеждах, теперь уж совсем откровенно и очень боясь глядеть на того все более ужасного человека, коим становился Свибли с каждым собственным словом. Какое-то странное чувство заставило Винса приобнять этого мальчика. Лишь позже Винс поймет, что это удовлетворение, схожее с удовлетворением от езды на хорошей лошади.

Теперь и Артур знал, что его пришли убить. Ему становилось только страшнее. Отец в самом деле его защищает. Защищал и будет всегда защищать. Теперь все его идиотские меры предосторожности, все его приказы оставаться дома, все его гувернеры и целая армия слуг, вечно вертевшихся вокруг Артура, ощущались совершенно иначе. Артур всегда думал, что отец не видит в нем ничего взрослого, а он ведь взрослеет с каждым днем! Он думал, что отец видит в нем идиота, но на самом деле... На самом деле в этом мире в самом деле есть то, от чего он так старательно Артура защищал. В очередной раз. В очередной раз отец был прав.

Винсент не понимал, как привязанность может возникать так быстро. Но знал, что ему это только во вред. С такими людьми невозможно работать всерьез, но Винс не мог отрицать того, что этот незнакомец очень опасен. Пусть он и показывал, что при нем нет ножа или меча, все это не стоило выеденного яйца, так как они оба понимали, что сила проходимца вовсе не во владении холодным оружием, как и сила стоящего перед ним аристократа измерялась деньгами и влиянием, а не количеством проткнутых врагов.
- Артур - часть моей семьи. Мое наследие. Ему после моей смерти заниматься делами Дома здесь. Ему возглавлять лабораторию и фабрику. Пытаясь навредить моей семье ты неизбежно будешь вредить и ему, - Винсенту очень хотелось осадить глупца. И очень хотелось дать понять сыну его собственную важность. Дать ему понять, как неразрывно он связан с именем, с которым родился. Показать, что любые проблемы в семье это прямая угроза ему лично.
Винс невольно ухмыльнулся. Со всего сюра ситуации. Ему казалось, что он ведет переговоры с ребенком о том, чтобы выменять золотое колечко на кусок яблочного пирога. Все это было бы очень забавно, если бы не было так опасно. И пусть он обещал не вредить Артуру напрямую, Винсент в своем ответе не лукавил - разрушение дела Арабэттов разрушит Артуру жизнь, пусть оба стоящих подле него юнца и могли бы поспорить с этим в силу своего юношеского идиотизма. К счастью для них, Винсент даже не попытался доказать то, что сказал, и лишь продолжил говорить:
- Я заплачу столько, сколько ты хочешь, и позволю тебе безнаказанно уйти. Взамен ты выдашь мне имя заказчика. Если ты хочешь работать со мной и дальше, то поклянешься в верности моему Дому.
Тогда Арабэтты приобретут еще одну зверушку на побегушках. Артур будет в безопасности. Артур сможет сам управлять теми, кто хочет убить его. Он поймет, что именно в этом сила и проклятье, с которой он родился.
- Если ты не захочешь служить мне на таких условиях, то ты просто уйдешь. Из благодарности за милосердие. Артур мой единственный сын, и он мне нужен живым.

Артур поднял голову на отца. Он услышал так много, что был разочарован в Свибли окончательно. Но, что самое печальное, очень многого он не понимал. Он не понимал мотивов ни своего отца, ни проходимца. Ну, последний, вероятно хотел денег, но почему бы ему их просто не украсть? Зачем нужно выполнять такую... Работу? И почему его работа была отцу нужна? Он все-таки не хороший? А тот не до конца плохой, раз передумал убивать его? Это все было... Очень сложно и запутанно. Одно Артур услышал четко и ясно - отец не даст его в обиду. Может, он его даже любит?

Отредактировано Винсент Арабэтт III (2024-08-06 22:24:09)

+1

11

Так забавно было наблюдать, как взрослые люди решают жизнь своих детей без их согласия. Габриэль прекрасно понимает, что старшие лучше знают как жить эту жизнь и чем в ней заниматься. Почему Артур должен продолжать дело семьи? В чем смысл? Так или иначе фамилия Арабэттов забудется со временем, появится множество других, кто будет красить ткани и изобретать новые способы придания цвета. Габриэль видел чем может обернуться родительская опека в попытке вырастить свою же копию.
Слова Винсента оказались красной тряпкой перед глазами быка. Он не принимал идею наследственности и всячески её отторгал, каждый раз вспоминая о старшем брате. Его брови дрогнули, сводясь к переносице, крылья носа дрогнули от подступившего раздражения, а руки сложились на груди, словно ставя барьер между собой и чужим мнением, выражая своё внутреннее неприятие. Стиснутая челюсть от накатившей злости показала совсем другое лицо, не такое дурашливое и улыбчивое.
— К твоему сожалению, я считаю жизнь самым ценным даром. Лучше блага, чем свободно дышать и делать, что тебе хочется, а не твоим родителям и громкой фамилии - нет. Ты хотя бы спрашивал что хочет сам Артур? Это, конечно, не моё дело, но и ты пойми, что твоя фабрика и лаборатория на самом деле пустой звук для меня.
Высказывания наемника противоречат его действиям. Достаток бессмыслен, когда ты несчастлив, забирая чужие жизни, саму жизнь считает бесценной. Юлит не иначе или же забыл, что нельзя показывать чужим свои больные темы. Габриэль не нуждался в детстве ни в чем, он был сыт, одет, обучен в силу своей заинтересованности, но выбрал идти своей дорогой. Зарабатывать на людской алчности оказалось выгодно и интересно, с каждым заказом он всё гадал насколько далеко его может завести этот путь.
Теперь видно - виконт. Не отброс с Греха, не ушлый авантюрист, решивший слегка пошалить с чужими документами, а человек, чья история тянется от от одной фамилии, с самых низом. Достойно уважения? Габриэль ещё сомневается, продолжает небрежно обращаться на «ты», сглатывая ощутимый ком поднятых нервов, сохраняя спокойствие.
— Имя я не назову, разберусь с ним сам. Это в целях моей безопасности. В верности не клянусь, я не слуга, не рыцарь, не раб и тому подобное. Пока мне интересно я буду помогать, когда интерес пропадет, пропаду и я. Твоё имя останется чисто, как и сохранность жизни. — строго отчеканил перевертыш, будто бы взяв себя в руки и примерив на Винсента маску очередного отброса, что решил «отравить» неверную жену.
Всё же Габриэль не первый год подобным занимается и его не должен смущать статус и положение. Люди все одинаковые, мотивация разве что бывает разная. Ни Винсент, ни затюканный ребенок, который жмется к отцу, как трехлетка, не должны влиять на принципы де Вона. Он обещал конфиденциальность, но не божился, что не пойдет против Доусона. Брюнет усмехнулся своим мыслям, разжимая руки и опуская вдоль тела.
— Мы не слуги друг другу, а партнеры, пока нам это выгодно. Если устраивает, то поговорим о способах коммуникации и…перекупа? Это ведь можно назвать - перекупом работника? — стоило только найти равновесие с самим собой, как внешняя дурость и мягкость вернулась. Он вновь сосредоточился на Артуре. Если бы не его игры в саду, то наверно Габ этой же ночью пробрался на кухню поместья и испортил бы съестные припасы, не став уточнять кто может стать жертвой болезни помимо Третьего. Заставляет задуматься о своих способах решать чужие проблемы, совершать злодеяния более узконаправленно, не подвергая риску тех, кто окажется рядом…хотя, тогда будет подозрительно.

Подпись автора

https://forumupload.ru/uploads/001b/5e/12/62/t605265.jpg

+1

12

Винсент не удержался от улыбки – она была хитрой и мерзкой, как и он сам. Виконт изнутри ликовал от того бреда, что нес этот вор. С каждым своим словом, с каждой своей попыткой поставить очередное условие он падал в глазах аристократа все ниже, ниже и ниже. Ему бы стоило удержать себя в руках, дабы не провоцировать этого идиота на месть из-за оскорбления его нежных чувств. Но почему-то Арабэтт предчувствовал свою скорую победу над этим куском гнилого мяса:
- Ты мало того, что убийца, так ты еще и лицемер, - ухмылка Винсента стала еще шире, - Можешь отправиться на кладбище и рассказать о ценности жизни моему старику. Может он тебя даже поддержит. Молчание ведь знак согласия, верно? – Из груди аристократа вышел утробный, мрачный смех. Почему-то от него никому не становилось смешно, скорее по спине пробегал холодок. Еще очень много можно было бы сказать этому ублюдку. И Винсент бы смог сказать, если бы так не смеялся. И все же его раздражала эта наглость, с которой нищук пытался разговаривать. Очень быстро Винс стал серьезен, хоть искра возбуждения из глаз никуда не делась.
- Я напомню тебе, что ты находишься в доме Виконта Винсента Арабэтта Третьего, а не в захудалом кабаке. Ты смеешь рассказывать мне об интересе, перекупе и о моей жизни, которую ты сохранишь из-за того, что у меня милый сын? Ты правда думаешь, что способен уничтожить меня, мою семью и фабрику, и выжить? – Винсент столь увлекся, что указал тростью на ведро воды, в котором ранее Свибли учил Артура ориентированию:
- Посмотри на себя и подумай еще раз, - раздраженно продолжил Третий. Он только входил в кураж, так что не останавливал свою речь:
- Я дам тебе совет – никто не ведет с аристократией дела так, как пытаешься вести их ты. Я тебе не шавка и не купец с последним златом в кармане. Я и так предложил тебе очень много – я предложил тебе свою защиту, свободу действий в Столице и дом, куда бы ты мог вернуться и зализать сгнившие раны. Это очень много для лицемера, убийцы и предателя – ведь своего нанимателя ты уже предал, раскрывшись передо мной. Поэтому я повторяю еще раз – последний – ты получаешь свои деньги и убираешься прочь, молясь, чтобы Дом Арабэтт тебя забыл.
Винс покачал головой. Артур был в изумлении – он боялся даже вздохнуть. Он ни разу не видел, как ведет дела его отец. Да что там, Артур не мог припомнить ни одного раза, когда видел бы отца таким… Говорливым. Он успел на мгновение задуматься о том, что Свибли прав, и Артур может выбирать свою судьбу сам. Но эти мысли очень быстро исчезли – их просто заглушила отцовская речь. Кажется, смелость отца передалась и ему. Он уже не прижимался, а просто стоял рядом, с сожалением глядя на Свибли.

+1

13

Неприятно осознавать, что кто-то другой может быть прав. Габриэль лицемер и убийца - это стоит принять, как и факт того, что Винсент умеет вести диалог даже с таким отбросом. Слова виконта заставили почувствовать свою неполноценность, увидеть свои ошибки, пройтись оценочным взглядом по себе и по нему. Угрожать аристократу, который может научить вести переговоры с себе подобными стало не выгодно. Арабэтт старший не рассыпался в мольбах и попытках настроить Габи на свою сторону. Он говорил как есть, обнажая правду, о которой Габ бы умолчал.
Глядя на себя, точнее на развернутые руки и босые ноги, крыс был уверен, что избежит наказания. Да, он сможет за несколько месяцев закрыть фабрику на карантин, подвергнуть болезням всех важных сотрудников лаборатории и уйти безнаказанно. Но так ли это, как звучит? Он ещё не сказал как проворачивает подобные дела, а на этом острове куда больше способов остановить таких, как Габриэль. Животное в его душе хотело сбежать, стереть следы своего пребывания здесь и скрыться на Грехе, как делало всегда. Безопасное гнездо…
— Вы во многом правы, господин Арабэтт. — его тон спокоен, а в голосе чувствуются нотки благодарности за преподанный урок. В этот момент он видит себя частью диалога, где важны не только собственные убеждения, но и способность учиться и развиваться благодаря мнению других. Чего только стоит переход на «вы», наконец проявляя уважение к собеседнику.
— Отвечу на счет фабрики: да, я смогу выжить, уничтожив дело вашей семьи. Это не хвастовство, не способ как-то угрожать вам, а пока что словесная демонстрация способностей, чтобы и вы поняли с кем имеете дело. — взгляд упал на ведро, хотелось отвлечься, лишь бы не чувствовать нарастающего внутреннего напряжения. Так что Габ позволил себе сесть на корточки возле ведра, достать дощечку с воткнутой палочкой и поднятым с земли гвоздем начать корябать розу ветров. Может быть Артур ещё взглянет на неё и так ему будет легче понять по тени стороны света.
— Я действительно никогда не вел дел с людьми, пока не видел в них отчаяние и бессильную злобу. А это, как правило, те, кто уже потерял многое и поддался своим порокам. Не аристократы, может не совсем забытые миром люди, но не настолько высоко стоящие, как вы. — он сдул древесную пыль с дощечки и продолжил корябать, почти заканчивая.
— И я действительно сделал ошибку, придя сюда и сказав, что пришел по воле другого человека - заказчика. Предал его, ослушался в силу своих собственных убеждений, а значит уже показал, что не способен быть верным служащим и единственный правильный выход - взять деньги и уйти, забыв друг о друге и этой нелепой встрече. — перевертыш уже не пытался скрыть своего расстройства от этих провальных переговоров. Оказалось сложно и теперь бессмысленно как-то храбриться и выставлять себя ещё большим дураком, чем есть на самом деле.
Он закончил с розой ветров, возвращая дощечку на воду в ведре. Поднял голову на солнце, жмурясь от ярких слепящих лучей, затем перевел взгляд на свою поделку. Тень от колышка указывала в сторону Винсента с сыном, на глаза попал кусок лазурной ткани, что он намотал на ладонь. Недолгое молчание показалось уже неуместным неловким, Габриэль понял, что проще будет согласиться на условия Арабэтта и попытаться сыграть по его правилам.
— Я хочу работать на вас, господин. Не уйти и забыть, а принести пользу, взять планку выше, научиться вести дела с такими, как вы. Хочу получить шанс заслужить расположение семьи Арабэтт, а не выкупить угрозами. — может впервые Габриэль не играл из себя покорного, а был таковым, вплетая в свои слова подлинную искренность.
Он снова поднялся на ноги, распрямил плечи, выжидающе смотря на Третьего. Даже если он не даст шанса проявить себя, то для себя Габриэль решил, что не будет им вредить и уберет только Доусона, как неудавшуюся попытку начать вести дела в Столице.

Подпись автора

https://forumupload.ru/uploads/001b/5e/12/62/t605265.jpg

+1

14

Винсент смотрел на свою добычу скорее сурово, нежели самодовольно, хотя в глубине души он расцветал от удовлетворения. Он наслаждался чужим унижением, и не скрывал бы этого, если бы не служебная необходимость. Все это продолжало быть частью его работы - эти переговоры, воспитание сына, содержание фабрики, лаборатории, да даже этого дома.
Арабэтт-старший сделал несколько тяжелых шагов вперед. Он хромал, и хромал вполне откровенно - этот свой недуг он никогда не пытался скрывать. Скрывал он разве что боль, которую приносил ему каждый сделанный шаг. Он остановился в полутора метрах, чтобы лучше разглядеть, что за животное он себе завел.
Винсенту все еще было любопытно каким образом он способен уничтожить детище его семьи и при чем тут именно тиф. Он говорил уверенно о том, на что способен. И все же в его внезапно сменившемся тоне Винс чувствовал фальш и лесть. Впрочем, неудивительно, что даже после таких практически извинений за свое нахальство, Третий не начал доверять. Он никогда не начнет доверять этому импульсивному, глупому мальчишке. Предателю. Если бы Винсент был самым влиятельным и богатым в Столице, то он бы так не переживал. Но сейчас Винс понимал, что пацаненок удерет от него к любому более богатому и, что самое важное, харизматичному, что изъявит хоть какое-нибудь желание с ним поработать. Ему нельзя поручать никаких серьезных дел примерно никогда, и тем не менее. Порой приобретать оружие следует для того, чтобы оно не было обращено только для тебя, даже если навсегда оставишь его в ножнах в подвале. В подвале... Ну, к этому еще вернемся.

Третий какое-то время молча смотрел в глаза юноше. Тот, скорее всего, избегал его взгляда, как избегал все то время, что говорил. Винсент не был уверен, что если отпустит эту помойную крысу, то его семья на самом деле будет в безопасности. Гораздо легче было бы его убить, прямо здесь, прямо сейчас. Но Винсент плохой убийца. К сожалению. Он способен на убийство сердцем, но не способен телом. Отвратительная комбинация. Было бы легче жить, будь это наоборот:
- Артур, перед нами стоит выбор, - мальчишка испуганно поднял взгляд на отца, стоящего к нему спиной. Выбор? Какой к Бездне выбор!?
- Мы можем взять с него слово, которое, в общем, мало чего стоит, что он никогда не приблизится к нашей семье. Или мы можем позволить ему работать на нас. Какой выбор ты сделаешь?

Артур совсем опешил. Он никогда не думал, что это будет вот так. Он бегал взглядом от Свибли к отцу и обратно, пытаясь понять, не шутка ли это. И в конце концов совсем зажался, сделав неуверенный шаг назад. Боги, каким он был сопляком!
- Я... Я не могу... - прошептал Артур, - я не знаю, - он стыдливо опустил голову. Но Третий не злился. Он, кажется, совсем не отреагировал на это, даже вздохом. Напротив, он поступил так, как сын от него не ждал - поддержал в трудной ситуации. Правда, он сам ее создал, но все же:
- Любое из этих двух принятых решений несет свои последствия. Как положительные, так и отрицательные. Что бы ты не выбрал - я поддержу тебя и помогу справиться с тем, что произойдет в результате.

Артур крепко задумался. Свибли ему понравился. Свибли с ним играл. А еще пытался его убить. А еще признался в том, что не смог убить его, и не из-за страха, а из милосердия, как сказал отец. А еще он убил деда из лаборатории - он давал конфеты Артуру, когда тот был еще младше и ходил туда вместе с отцом один-единственный раз. А еще он хотел служить его отцу - и отец допускал, что такие люди нужны были семье. У него семья убийц? Его отец плохой человек? И Свибли тоже плохой человек? Но ведь нельзя ничего не выбрать!
- Пусть... Пусть он остается, - Артур поднял взгляд на отца. Точнее, на его затылок. Мальчик ждал осуждения, но Винс обернулся на сына и с легкой полуулыбкой кивнул, а затем его лицо вновь стало каменным и жестоким - теперь уже для их нового зверька:
- Я не позволю тебе стать вассалом моего дома. Тебе нужно еще заслужить мое доверие, прежде чем я буду воспринимать тебя всерьез. Держись подальше от имения, фабрики и лаборатории, если я не потребую от тебя иного. И представься уже наконец.

Отредактировано Винсент Арабэтт III (2024-09-29 12:34:36)

+1

15

Решение Винсента сократить дистанцию ничуть не напрягало. Наоборот, Габи мог его получше рассмотреть начиная с морщин у уголков рта и выделяющейся носогубной складки, скользнуть выше к «сонным» мешкам и гусиным лапкам в углах. Светлые глаза всегда привлекали к себе внимание, нравились ему такие, чистые, почти-что прозрачные. А в дополнение были светлые волосы, такие же унаследовал Артур. Невольно заставляет задуматься, неужели Артур перенимет воспитание отца? В какой-то степени это хорошо, чувствуется стержень, харизма и деловая хватка цепного пса, которого стоит отпустить и он не ограничится одними тканями, да делами лаборатории.
Только в глаза Габ не смотрел, он блуждал взглядом по образу, по тканям одежда и руке, что сжимает трость, опираясь на неё. Он шмыгнул носом, стараясь втянуть больше запаха, может учуять болезнь или просто запомнить как пахнет его…кто?
Озвучив имя сына, Винс отвлек от собственных рассуждений Габриэля, пока он в воображении открывал новую страницу своей жизни, подписав заголовок: «Крыса и Аристократы.» Выбор же Третий передал сыну, условно, наверно, но очень интересный подход. За плечами Арабэтта не было видно мальчишки, так что Габ отклонился вправо, чтобы увидеть Артура. Перевертыш заулыбался, видя реакцию ребенка. Совсем не похоже на игры в саду, да? Скорей всего после случившегося пацан будет долго приходить в себя и думать о жизни вне высокого забора.
На деле Габ не представлял каково это работать на кого-то конкретного. Он всегда надеялся на себя самого, не ставил чью-то жизнь и мнение выше своего, а теперь придется делиться, ведь Артур решил их судьбу, что бы то ни значило на самом деле.
— О! Спасибо, Арти… — договорить свою хвалебную речь крыс не успел, встретившись с каменным выражением лица Третьего. Он тут же попытался стереть улыбку с лица, но излишняя радость, что мальчик смог дать вразумительный ответ, мешала сохранить бесстрастное лицо.
— Для начала, чтобы мы были слегка на равных, я назову своё настоящее имя, но впредь оно не должно звучать где-либо ещё: Акке Хартсвигсен, но зовите меня Габриэль де Вон. — первый шаг к доверию сделал наемник, дабы показать свои намерения. Пусть он не обещает абсолютную верность сейчас, однако, может быть в будущем, не имея секретов между своим нанимателем и собой, он сможет показать, что достоин доверия и его слова имеют вес.
— Быть вассалом мне не надо, такие как я должны оставаться без имени и собственной тени. Вам достаточно сказать кто мешает или что нужно добыть, чтобы решить проблему. Никогда не нанимали кого-то вроде меня? Хоть в этом какая-то связь есть…А можно мне с Артуром иногда играть в саду? Если он не против, конечно… — глаза перевертыша забегали от лица Винсента за его плечо, он снова выглянул и помахал мальчише, будто ничего такого серьезного не произошло.

Подпись автора

https://forumupload.ru/uploads/001b/5e/12/62/t605265.jpg

+1

16

Глупый, глупый мальчик. Он все еще не понимал, что ему предлагает Винсент. Точнее, чего на данный момент Винсент его лишает. Настоящее имя Винсенту не говорило совершенно ничего, так что это не слишком способствовало доверию в глазах Третьего. Услышь он фамилию Великого Дома, может думал бы иначе. А так... Габ. И хватит с него.
Больно много этот проходимец глядел на его сына. Больно многого хотел. Может, он все еще хочет убить мальчика, только другим способом? Отвадить его от семьи? Украсть в тот миг, как Винс потеряет бдительность? Только вот он никогда ее не потеряет. Не в этом случае.
- Мы никогда не будем на равных. Ты на меня работаешь, я тебе плачу. Это не партнерство, это служба. Иначе со мной тебе не поработать, - а судя по всему крыс этого очень хотел. Как же раздражали его взгляды в сторону Артура!

Мальчишка чуть улыбнулся. Исподлобья, совсем-совсем, испуганно сжимаясь. Он только что принял решение, влияющее на всю семью - по крайней мере именно так это подавал отец. Он не стал спорить, не стал отговаривать, осуждать или открыто хвалить, но отец доверил ему выбор и не секунды не сомневался в нем. Артур никогда прежде не испытывал таких странных чувств. Отец всегда осуждал его увлечения - высмеивал любовь к морю, его избыточную, как Винсу всегда казалось, доброту к животным и слугам. Но сейчас этого не было. И это было... странно. Почему-то Артур чувствовал уверенность. Но боялся ею злоупотреблять.
- Я не против, - тихонечко сказал он. Не вызови отец это странное чувство уверенности, Артур бы вообще промолчал. Да, кажется, он дал слишком много свободы своему сыну.

Третий нахмурился, переведя взгляд на ребенка. Тот вмиг стих и смущенно спрятал руки за спиной.
- Для тебя он Господин Арабэтт, Габриэль, - сурово сказал Винсент, переведя взгляд обратно на перевертыша, - И нет, нельзя.
Артур расстроился. Но выкрикивать о своих желаниях не стал. Был скорее... Разочарован. Не могло быть все так хорошо, верно? Не мог же его отец стать другим человеком за один странный разговор? Он все еще ставил палки в колеса его счастью, руководствуясь лишь своими собственными интересами. Винс понимал, что Габриэль будет служить ему лучше, если будет общаться с его сыном. Но он превратит Артура в отброса, подобного себе, а этого аристократ допустить не мог. Но, похоже, его ребенок нуждался в друзьях. Гадство... Еще одна головная боль. Найти ему подходящих друзей, чтобы его взгляд даже не падал в сторону такого отребья.
- Иди домой, Артур, - ребенок кивнул и, понурив голову, отправился домой. Только обернулся на Габриэля и помахал ручкой, негромко сказав "Пока", а затем и вовсе побежал прочь. И Винсент расслаблялся от понимания, что расстояние разделяет его и... И это. Им еще много нужно было обсудить. И теперь Арабэтт был готов. Жестом он пригласил перевертыша идти за собой и повел того вглубь сада, к мраморным лавкам. Стоять было уже слишком погано. Боль усиливалась и раздражала лишь больше. Даже больше непослушания и идиотизма ребенка и нового ручного преступника. Очередного, конечно, но ему об этом знать вовсе не обязательно.
- Рассказывай мне все.

***

Вечерело. Артур болтал ногами, сидя на кровати, и глядел в окно на красное закатное солнце. Оно уползало на запад, утягивая за собой голубое небо и плащ из ночи и звезд. Будто бы накрывалось одеялом, как накроется сейчас и сам мальчик. Он фантазировал, как плывет на ладье меж облаками, заскакивает на реку-радугу. Та была густой, как сметана, и со вкусом конфет, такая приторная и тягучая. А берегом было ночное небо, а звезды - цветами в поле тьмы. И цветы эти были самоцветами, что пели от нежного касания руки.
Открылась дверь. В спальню сына пришел отец. Наконец пришел после событий дня - он успел сам вдоволь поболтать с Габриелем, но так и не позволил Артуру увидеть его вновь. Артур даже не увидел, как Свибли-Габ ушел - они были так глубоко в саду, что ни из какого окна дома их было не увидеть.
Третий рассматривал какое-то время своего сына. Маленького, худощавенького, с большими голубыми глазами и белой челкой, явно лезущей в глаза. Винс боролся с желанием ее поправить или отрезать, но прическу выбирал не он и даже не Артур, а его мать, Мирабель, в которой иногда появлялось желание поиграть в куклы.
- Он тебе не ровня, Артур. Держи таких людей от себя подальше. Такие люди должны быть для тебя инструментом, но не друзьями.
Артур кивнул. Он, кажется, уже начал смиряться с неизбежностью отцовской воли. В конце концов, он не раз видел, как в этом доме все кружилось вокруг него. Он мог одним словом сломать здесь все и всех. Артур раньше не думал о том, что это может быть плохо. Плохо...
- Ты плохой человек, отец? - Артур обернулся и смотрел в глаза Винсента с немой мольбой о честности. Винсент увидел эту мольбу
- Можно ли назвать плохой лису, если она убивает кур, чтобы накормить своих детей? - Артур задумался. Он даже не успел дать ответ, как Винс продолжил:
- Я делаю все, что могу, для своей семьи. Это единственное, что тебе нужно понимать. Я всегда выберу тебя. И твою мать. И твоего дядю, деда или бабушку. Я надеюсь, что ты поймешь, что должен делать также. Мы - Арабэтты. Ни Хартсвигсены, ни де Воны, ни кто-либо еще.
Третий вздохнул. Нога болела слишком сильно. Слишком много беготни. Слишком много хождений по саду. Она уже не ныла, она кричала, вопила, да так, что рука, упирающаяся в трость, дрожала. К Бездне все это... Может, стоит ее уже отрезать?
- Доброй ночи, Артур.
- Доброй ночи, папа.

Эпизод завершен. 

+1


Вы здесь » Materia Prima » БЕЗВРЕМЕНЬЕ » [1.05.528] [ЦО, СТОЛИЦА, ОСОБНЯК АРАБЭТТОВ] ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ СУП