Как обычно, Октавия в предвкушении встречи с мужем наслаждается в купальне молочной ванной. Вернее, наслаждается её тело, разум молодой супруги Лукрецио далек от наслаждения. Уж слишком разительна была перемена в эмоциональном состоянии супруга, вызванная последними событиями. Сенза Вольто видели, что Лука тяжело переносит траур, что его гнетут вопросы. Так же, как гнетет знание об её видениях, которое она открыла ему незадолго до того, как маг собрал в Гнезде кровавую жатву.
Дар Оракула, если это действительно был он, мог быть похож на зачатки приближающегося безумия. Видения были совершенно разными, как плохими, так и хорошими, но никогда не приходили по желанию Тави. Они были хаотичны, часто мучили её во сне. Была лишь одна закономерность - зеркала. Где бы не приходили видения, во снах или наяву, Октавия всегда видела их в зеркалах.
Решено было наблюдать. Спустя какое-то время видения Октавии исчезли, дав ей передышку. И вот, появились снова.
Завидев приближающегося супруга, девушка медленными шагами направляется к нему, переступая по дну бассейна с молочной жидкостью и разгоняя перед собой розовые лепестки, так и норовящие прилипнуть к нежной коже. Бортика она достигает практически одновременно с ним. Глядит на кувшин с розовым маслом - неизменный атрибут после купания. Неужели сегодня он хочет нанести его сам? Принюхается к запахам, что Лука принес с собой. Арена, бордельные девки, кислое вино... Тягостный и тоскливый эмоциональный фон.
Тави чувствует тихое сострадание и нежность. Все её естество требует по возможности успокоить супруга, подарить ему наслаждение, помочь расслабиться и хотя бы частично, хотя бы на время сбросить с плеч груз забот. Девушка облокачивается на бортик и глядит на мужа снизу вверх, чуть улыбаясь.
- Я не видела их гибели, супруг мой, - отвечает она мягко, вспоминая увиденное лишь единожды и накануне страшного, - видела лишь как маски потрескались и осыпались мертвой почвой, как мантии опали на пол, - добавляет она, чувствуя по плечам легкий холодок и снова окунаясь в парную воду по шею, - я видела сгустившуюся тьму, которая клубилась, пульсировала, будто живая, видела белый туман, который пронизал тьму. Затем раздались крики, вопли ужаса погибающих людей. Это не были маски. Что-то другое.
- Сложно сказать, могли ли. Не могу дать тебе ответ, не вижу, - отвечает она, задумавшись и сама. Видения редко дают однозначные ответы. Все больше похоже на отголоски того, что грядет.
- Иди ко мне, - Тави вытягивает руку и осторожно касается его кисти, призывая присоединиться к купанию, - тебе нужно расслабиться, ты слишком напряжен. Быть может, я вспомню что-то еще и мы разгадаем более точно то, что грядет?
