Лукрецио заберет из рук потупившей в пол взгляд рабыни кувшин с розовым маслом. Проигнорирует шелест её слов о том, что Госпожа будет готова с минуты на минуту. Отмахнется от привычного распорядка выработанного годом счастливого брака: он дожидается доверенную ему Сенза Вольта в зале с верандой в сад - там запах цветов сольется с запахом её кожи. Они обменяются парой добрых фраз, возможно подарят друг-другу приятный разговор, то и дело прерываемый зудящим пением цикад. А дальше ..если повезет, и боги будут благосклонны, прелестная Октавия понесет ещё одного Сенза Вольто. Желательно здорового. Желательно с полезным для клана даром.

За год брака привычные традиции не менялись. Лука был любезен. Октавия была красива и приветлива. Он не пытался забраться дальше положенной границы и был благодарен, что и его вторая, любимая жена отвечает на это взаимностью. Эмпатия безликих практически не давала возможности скрыть чувств, делая их открытыми книгами друг для друга. От того тактичность супруги он ценил.

Сегодня он принес в её дом запах кислого вина в пересмешку с духами бордельных девиц, крови малой арены. Не самый лучший набор для заботливого супруга. Не самая лучшая массировка для испытываемых эмоций. Мести, ярости...вины и беспомощности. Из приличий, сегодняшний вечер надо было провести в доме с сыном, но маленький Сенза Вольто как раз переживал тот самый период, когда не возможно отличить свои эмоции от чужих и Лука решил, что отец несущий на плечах груз траура, не самая лучшая компания и передал записку в дом первой любимой супруги с извинениями и заверениями в любви. Игнорирование Октявии было бы сколько не оскорблением, но сигналом для семейства - траур накрыл Лукрецио с головой, он избегает семью. Понятие частной жизни, её интимности в клане было размазано иллюзией заботы. Камерность, интимность чувств - нужно было заслужить.

Лука, пересечет палаццо, сквозь колонны и арки. Сквозь опустившиеся взгляды рабынь. Ступит на звонкую, каменную плитку купальни - предупредит о своем приближении. Там в бассейне с молочной водой и каплями красных лепестков, его жена готовится к привычному распорядку: улыбки, диалог, песни цикад и надежда на беременность. Ей, конечно, же доложили, что супруг решил поменять сценарий их встречи. Тени рабов всегда проворней шагов. Лука поставит кувшин, на столик с изящной ножкой, присядет почти на самом краю в усталой позе. Всмотрится через тонкое кружево пара на свою супругу и извиняюще улыбнется. За ароматы, что принес на себе, за эмоции что прилипли к коже, за тот вопрос, что греется у него на языке:
- Ты все видела? В зеркалах? - произнесет мужчина, имея в виду смерти тех кто пал на совете. Ему всегда хотелось узнать, что она видит в своих видениях. Ранее они касались темы осторожно, закрывая острые углы тактичностью и улыбками. Но Лука знал, дар оракула тяжелое бремя. Если дар подтвердится... сейчас он сожалел, что не расспросил о даре Октавию раньше. - Я раздумывал могли ли мы этого избежать?