Королева пропала. Исчезла. Эдвард даже не понял, когда именно. Между каким бокалом вина, между каким тостом с пожеланиями долгих лет жизни и крепких наследников? В любом случаем её место - пустовало. По плутоватым улыбкам подруг Констанции, которые теперь должно быть официально подняли свой статус и считались фрейлинами, Эдвард понимал что все это часть свадебной игры. Диковатые традиция запада - требовали свое и мужчина уже сожалел, что дал на это согласие. Где искать Ко-ко подсказал десерт. На серебреном блюде будет лежать ее подвязка...

— Правителю Царя островов, необходимо отправиться на поиски своей жены. — Скажет он вставая. Зал чуть закружится. Вино ударило в голову больше чем он ожидал. Мужчина подцепит кружево пальцем. — Думаю вашей Королеве может стать холодно без потерянной части её свадебного одеяния. Стоит ее разыскать и согреть.

Гости, как и положено, растянут рот в улыбке, кто-то добавит каплю смеха, но стоит Эдварду сделать нетвёрдый шаг, все замрут в тишине. Его свита тут же подойдет ближе. Попытка дать опору и помощь мужчине вызовет его недовольство:
— Бросьте. — Он почти зло посмотрит на тех кто посмел усомниться в его способности держаться на ногах.  — Правитель пьян. Но даже пьяным хорошо помнит что нужно делать.
Его шутка чуть разрядит обстановку. Он возьмёт бокал со стола и произнесет последний громкий тост за этот вечер:
— За маленькую дочь Запада. И за её плодовитость! — один глоток. Бокал он заберёт с собой.  Из зала он будет выходить в поной тишине.

В спальню Королевы он зайдет не стучась. Даже не посмотрит где она. Готова ли его принять. Его больше интересует кресло на которое плюхнется. Пустой бокал - вино толи выпил, толи пролил по дороге - поставит на столик рядом. Он займется своими сапогами. Потом и последующим разоблачением. Когда останутся лишь рубашка и брюки, нальет еще вина:

— Ты знала о договоре Магистра и Лорда Эйвиос? Они знатные торгаши, я оценил.  — Эдвард говорит в никуда. Но уверен, что девушка, как и положено ждет его в постели. В белой сорочке. С распущенными волосами. Готовая и взволнованная. Мужчина чуть посмеется, предложенной игре. Разыгрывать после их "репетиции" на маскараде невинность? Да его супруга потрясающая актриса. Или ему будет предложено свежая сценка?

Он наконец встанет, чтобы пройти в спальню. Походка станет тверже, а взгляд хищным. Он посмотрит на кровать закрытую от мира балдахином из прозрачных тканей:
— Констанция, если хочешь я могу подыграть в твою игру в невинность. Но касательно твоей продажи - лучше не врать. Не прощу.

Подпись автора

Пока девушка прижимается к нему и согревает грудь дыханием. Эдвард заберет у времени крупицу и замрет. Проведет языком по губам, слизывая толи остатки вина, толи дерзкий поцелуй его молодой жены. Он еще не понял нравится ли ему такая Короелева. Понравились ли ее ответы на его вопросы и ее смелость. Но вкус губ понравился точно. Нижняя голова всегда работала у молодого правителя намного быстрее чем верхняя. Он улыбнется. Потом сотрет улыбку с лица. Но снова, тут же растянет губы. Перебирает мысли в голове, пытаясь выбрать костюм из уже отрепетированных реакций. Не подходит ни один. Придется выдумывать новый. А на это требуется время.

- Не смей меня жалеть. - Скажет он, чуть склонив голову к маленькому уху Ко. Прошепчет тихо и в голосе не будет угрозы. Почти не будет. - Жалость это единственное чувство, которое я не вынесу.

К призрению он привык с детства. Он видел его слишком часто в глазах тех с кем общался, его было не сложно заметить даже за маскировкой лицемерных улыбок. Равнодушие, с лихвой впитал от матери и отца. Брезгливость, считывал во взгляде Магистра. Не-е-е-ет, к жалости он не привык:
- Не люблю. - Кивает Эдвард на слова Констанции. Он от чего-то начал гладить ее по спине. Чуть сжимает кожу под тканью белоснежной сорочки, будто проверяет настоящая ли Ко, не является плодом его пьяной фантазии. - Но и ты меня не любишь.

Движение его руки замрет, будто им можно спугнуть ответ на оброненную им фразу, но через пару секунд движение продолжится снова. Мужчина коснется волос своей уже жены, ему всегда нравились её длинные, темные локоны. Первое время, когда он думал о маленькой Ко-ко, путая желания обладания с любовью, как путают дети желающие получить в свое расположение новую, цветастую игрушку, он представлял как это касаться ее волос. Именно это было для него любовью тогда - сплошные клише из любовных романов и детское желание потрогать красивое и не доступное.

Ее "не любовь" для него не новость. Эдвард никогда и не рассчитывал на нее. Все было пьеской, розыгрышем, маскарадом. Ему нравилось как Ко-ко ему подыгрывает...
- И не ненавижу.- Продолжает он спокойно. Перебирает прядь за прядью. Его это успокаивает.- Я, просто, не знаю на какую полочку тебя поставить.

Надо бы объяснить, что значит его фраза, но он не сможет. Слишком пьян. Слишком расслаблен. Не сможет рассказать, что для каждой человеческой фигурки у него есть своя полка. С понятным для него отношением. Фигурки двигались. Перемещались с полки на полку. Выкидывались при необходимости. Но место для Констанции он так и не нашел. И решил что самое простое - сделать ее своей женой. Тогда времени разобраться будет предостаточно. Да и, возможно, ему и надоест вовсе - разбираться. Казалось он почти подошел к черте «надоело». Но Ко удивила. Он вновь задумался, на какую же полочку поставить свою Королеву.

- Мне нравится, когда ты такая. - Произносит он вердикт. Между пальцев проскальзывает красная лента, вплетенная в ее волосы. Яркий цвет будто вынимает Эдварда из уютного и неожиданного спокойствия. Или он пугается ясности в голове, которая без регулярного допинга в виде вина подкрадывается слишком рано. Тянуться к кувшину с пойлом он не хочет. Потому занимает губы поцелуем. Легко коснется виска девушки. Ставит точку в их славном диалоге. Будет шептать. Начнет гладить быстрее. Касания опустятся ниже к девичьим бедрам, сожмут крепко, требовательно. Реакции собственного тела напомнят для чего он тут. - Тебе идет Корона. Тебе идет...приказывать.

Пальцы ловко, сминают ткань сорочки, поднимая ее выше, чтобы пробраться и коснуться обнаженной кожи:
- Прикажите мне, Ваше Величество. Я все сделаю, для вашего удовольствия. - Он оближет губы, пытаясь стереть нетерпение. - Или мне оправдать звание...бес-пре-дель-щика? И забраться к вам под юбку не дожидаясь приказа?

Подпись автора

Как легко бы отлетела хрупкая девушка на пол, к его ногам. Как красиво бы её губы открасила кровь. Каким бы безупречным страхом вперемешку с удивлением смотрела бы на своего мужа Правителя молодая Королева-жена. Если бы Эдвар ответил на её пощечину пощечиной? Он задумывается об этом и картинка явственно появляется перед его глазами, рисуется четко, до запахов, вкуса и напряжения в теле. Да, он сделал бы своей Ко-ко больно...но это была бы вынужденная мера. Нельзя поступать с Правителем так, нельзя его провоцировать.

Но Эдвард справедлив. И приголубил бы свою неосторожную птаху почти сразу же. Он бы объяснил ей, с вниманием и заботой: в чем конкретно она была не права. И уверен, она бы поняла. В конце концов он не зря позволил ей быль рядом с собой. Констанция была понимающая, нежная, ей просто нужна была шлифовка. И свод правил и пониманий как с ним нужно коммуницировать. Она теперь ответственная за их брак, и ей просто не обходимы некоторое понимание границ. Он научит ее.

Да, он  бы прижал ее, забирая себе ее страх, ее дрожь и испуг. Впитал в себя, наслаждаясь каждым граммом - словно это какое-то очень вкусное, редкое блюдо. Он создал бы вновь их микро мир. Который, они создали сидя в большом кресле. И после взял бы. Может быть чуть грубее чем позволяет первая брачная ночь. Но грубость будет оправдана воспитательными целями.

— Решила подразнить меня, Ко? — произносит он чуть холодно, смотрит через поволоку своих фантазий. В голосе как всегда звенят нотки угрозы или обещания расправы. Он кидает фразу и снова играет с паузой. Предвкушение для него часто было самой приятной игрой-пыткой. Он раздумывает хочет  ли видеть тот самый испуг в глазах Ко, который уже впитал в себя в своем видении, хочет ли побыть ее палачом и спасителем одновременно. Хочет ли слушать ее слезы и стоны в эту ночь.

Эдвард возьмёт ее за подбородок, возвращая взгляд Ко себе - увидит девичий румянец, насладиться смятением и стыдом.
— Когда отдаешь приказы, кому-то кто больше тебя, всегда смотри ему в глаза. Не показывай страх. Не показывай стыд. Это слабость. А ты Королева. Стыд унижает корону. — Говорит он смотря глаза в глаза не давая девушки возможности отвернуться. — И всегда, всегда прежде чем отдавать приказы тому кто больше тебя, убедись что держишь его под контролем.

Он отпустит ее лицо. Захватит тонкие запястья и медленно положит королевские ручки себе на шею. Заставляя сжать горло.
— Сильнее. Еще сильнее. — Шепчет он через удавку пальцев. Регулируя то как именно она должна контролировать его желание и удовольствие. Легкая давка не сильнее терпимого. Но этого достаточно, чтобы желание начало требовать своё, соревнуясь с терпением.

Он, конечно же не простит Королеву за её пощечину. Он запомнит её вольный проступок, и припасет как туза в рукаве, разыграет в другой партии и в другую ночь, тогда она будет для него и женой и шлюхой одновременно.
Сейчас же ему было:
— Хорошо. — Выскользнет из губ. Он отпустит ручки Ко, убедившись что она правильно все делает. Сам же в нетерпении полезет под женскую сорочку.

—Посмотри что ты наделала... — Скажет он после того как чуть отдышится.

Отредактировано Эдвард Аэрас (2024-09-18 23:08:09)

Подпись автора