Та самая прогулка в саду не прошла бесследно и для Изабель. Налаженная связь с мистером Авеном, как выяснилось позже при знакомстве, с каждым днём крепла, кружа голову не только Эдуардо, но и самой ведьме, увязшей в ловушке собственных аппетитов. Её голод проснулся и с каждым днём требовал больше. Большей эмоциональной отдачи от мужчины, более тесного сближения с ним от Изабель. Желание ведьмы возрастало с каждой встречей, изводя её болью в отсутствие должной разрядки. Тело требовало мужских эмоций и прикосновений. С каждым разом всё более откровенных. В целом юная ведьма понимала, что ей потребуется сделать, чтобы утолить первый голод и завершить инициацию, но всё никак не могла решиться на этот шаг. Пугала неизвестность, непонимание, незнание, да и сам мужчина, казалось, не спешил, лишь распаляя в ней интерес.

Дневных встреч в саду и прогулок среди лабиринта зелёных насаждений становилось мало обоим. В конце концов Ренье осмелела настолько, что стала назначать мужчине встречи под покровом ночи. Сама всякий раз удивляясь, как ловко Авену удаётся улизнуть от стражи с секуторами и забраться на её балкон, когда приставленная к ней нянька уходила к себе, а Изабель запирала дверь на ключ, оставляя его в замке, чтобы нельзя было открыть с внешней стороны без предупреждения.

А в прошлую встречу он обещал научить её тому, что должна уметь, как он выразился, настоящая взрослая леди. И показать, что для удовольствия настоящей взрослой леди может сделать настоящий взрослый джентльмен.

И вот он шагнул через порог её балкона, подхватил девушку и прижал к себе, целуя порывисто, напористо, как никогда не делал раньше, вызывая у Ренье ощущение подкашивающихся коленок. Нежный шёпот на ухо, что скучал, от чего голова пошла кругом. И внезапная просьба, от которой внутри у Изабель ёкнуло, тело пробило дрожью, а щеки стали пунцовыми.

Это надо сделать прямо сейчас? Назад пути нет?

Ей никогда не приходилось раздеваться при мужчине, если только речь не шла о лечении. Но лекарь на то и лекарь. Его дело лечить девиц, а не хотеть их рассматривать. Ренье слегка отстранилась, глядя на Эдуардо со смущением. И с чувством замешательства, которое присуще любой воспитанной особе, которая собирается делать постыдное. И не помогло даже понимание того, что она ведьма и для неё это не предосудительно. Разумеется, если держится втайне. А если их сейчас поймают? Застанут в таком виде? Это позор.

- Я никогда так не делала, ты же знаешь, мне страшно, - шепчет она смущенно. Приняв ванну, Изабель была готова ко сну, отправив нянюшку восвояси и сказав, что собирается немного почитать. На ней ночная сорочка и пеньюар, волосы распущены, - поможешь? - она отвела взгляд, медленно выдохнула и распустила ленты на пеньюаре, ощущая, что сердце колотится так, что казалось, выскочит из груди.

Достаточно ли она красива? Заметны ли ещё следы сломанных рёбер? От страха перед неизвестным в голове зароились совершенно идиотские мысли.

Подпись автора

---

Подпись автора

---

Подпись автора

---

Звуки выбивания двери, топот ног и гул голосов слышны Изабель как сквозь толщу воды. Она теснее прижимается к стене лопатками и крепче сжимает нож в руке. Похоже, что осязание и обоняние - единственные доступные ей сейчас ниточки, удерживающие Ренье в реальности. Перед глазами колышется тёмная пелена, сквозь которую реальность доносится до сознания ведьмы лишь смутными, смазанными очертаниями.

Когда Рат входит и начинает с ней говорить, девушку снова захлёстывает эйфория, погружая сознание глубже в нереальность, - больно? Не-е-ет, мне было та-а-ак хорошо, мне сейчас очень, очень хорошо.

Она задорно хихикает и улыбается, чувствуя, как голова идёт кругом, тьма перед глазами становится гуще, а тёплые, ласковые, пьянящие ощущения в теле снова возвращаются, приглушая боль. Чернота в глазах становится гуще, а на лице и шее выделяется чёрная сетка вен. Температура повышается, тело трясёт от озноба, но ведьма этого не чувствует, уже практически потеряв связь с телом. Всё, что ей хочется, это качаться на волнах этой приятной эйфории. Расслабиться и отдаться ей окончательно.

По случайности Изабель задевает левой рукой лезвие и ранит себя. Инстинктивно прижимает руку к груди, пачкая себя кровью. Остатки разума хватаются за новую боль и заставляют хозяйку усомниться в правильности происходящего, возвращая её в реальность, где на кровати лежит труп мужчины, грубо взявшего её этой ночью. Он причинил ей боль и умер по её вине. И он же - причина её эйфории сейчас. Она его сожрала, высосала до капли, а теперь наслаждается жизненной силой, отобранной у него. Она - орудие убийства, она опасна, она себя не контролирует. Она мерзкая, маленькая, рыжая дрянь, грязная, порочная. Изабель ощущает, как сердце проваливается куда-то вниз, а тело снова бьёт дрожь. Ей снова хочется вернуться в золотистые тёплые грёзы эйфории и утонуть в них. Ведь там было так хорошо, приятно и спокойно...

Остатками сознания ведьма цепляется за боль, за голос Рата, за его запах. За свои настоящие ощущения. За реальность.

- Мастер Рат? Это вы? Я вас почти совсем не вижу, - бормочет она, пытаясь выбраться из укрытия. Пытается встать и снова оседает, - не могу, ноги почти не слушаются, - добавляет она, размахивая правой рукой с зажатым в ней кинжалом перед собой, пытаясь согнать пелену.  От бессилия из глаз Ренье льются молчаливые слёзы. Они, как и боль, помогают ей цепляться за реальность, осознавать её. Пелена перед глазами становится тоньше по мере того, как она борется и пытается выбраться в жизнь, как уходит чернота из глаз и возвращается контроль над телом.

- Не смотрите на меня, прошу, - Изабель краснеет до кончиков ушей и отворачивается, нашаривает пеньюар и пытается кое-как замотаться в него. Спрятаться хотя бы за этой жалкой и тонкой шёлковой тряпкой. Она испытывает жгучий стыд перед стоящим напротив неё мужчиной за то, что устроила, в каком положении оказалась, за то, как отвратительно выглядит и до чего себя довела. Чувствует усталость и опустошённость. В то же время ощущает закономерность и правильность происходящего. Чувствует наслаждение от того, как отобранная сила теплом разливается по её телу, наполняет его, комфортно расслабляет несмотря на остаточную боль. Как уходит из души давящая тоска. Ведьма мотает головой не понимая, какому из своих ощущений довериться. Что считать правильным? Кажется, она окончательно запуталась.

- Да, уведите меня отсюда поскорее, пожалуйста, - просит тихо Изабель, наконец-то осмелившись взглянуть на мага. Как бы она ни опозорилась, больше у неё не было никого, на кого можно было бы положиться и где спрятаться, чтобы зализать раны. Магистр, несмотря на то, что баловал Изабель и позволял многое, мог быть весьма строг с ней, когда этого требовала ситуация. И вероятно, вовсе не будет доволен тем, что учудила воспитанница. Убийство в замке - это не шутка, разговор явно будет не из лёгких. И с ним ведьме совершенно точно не хочется торопиться, - в гардеробе найдётся шаль, она большая. Возьмите её.

В гардеробе действительно найдётся пушистая и плотная вязаная зимняя шаль, в которую хрупкую, дрожащую девушку при желании можно было бы с головой замотать.

Подпись автора

---

Черты лица Рата, склонившегося над ней, Изабель видит смутно. Её сознание всё ещё затуманено и реальность доносится издалека. Но девушка понимает, что это действительно он и хватается за это осознание. Кровь из раны на руке, которой она перепачкала себя, её зажатая поза, настойчивые попытки укрыть тело за тонким шёлком мешают Магу осмотреть её повреждения полностью. Но, кое-что он видит: зацелованные губы, красные следы от мужских пальцев на груди, руках, ногах. Кожа девушки нежная и слишком бледная. Те следы, что поярче, наверняка посинеют позже. Наверняка есть что-то ещё.

Она молча кивает и разжимает пальцы трясущихся рук, чтобы отдать кинжал, - это папеньки, был с ним в порту, - говорит она тихо, -  у меня больше ничего от него не осталось, - добавляет и мотает головой, пытаясь сфокусироваться на лице Рата. Снова выходит не очень. Перед глазами пляшет, голова кружится и девушка опирается кистями об пол, не обращая внимания на кровоточащую ладонь. В следующий момент шёлковая ткань соскальзывает с её тела, а вместо неё на плечи ложится форменный китель. Изабель продевает руки в рукава и тут же пытается завернуться в полученную одежду. Спрятаться. На вопросы Рата молча кивает или мотает головой, показывая, что не может пока сосредоточиться и говорить.

Она закрывает глаза, вдыхая запах и пытаясь зацепиться за него как за что-то от чего перестала бы кружиться голова. Ей нужно что угодно осязаемое из реальности, за что можно было бы держаться и не уплывать назад, в бессознательное. Пытается думать о том, на что похож этот запах? Отчего-то вспоминаются механизмы, дерево, дёготь, кожаные ремни. Похоже на запахи порта, но притом не пахнет морем и рыбой, поэтому одновременно не похоже.

- "Наверное, так пахнет Красный дом", - делает вывод её воспалённое сознание.

Тёплая шаль ложится на плечи следом, уютно согревая и окутывая Изабель. Рат помогает подняться, поясняя, как будет действовать дальше и что нужно будет делать ей. Он сможет её увести, но она должна его внимательно слушать, чтобы ему помочь. Держаться за него, чтобы не упасть, быть тихой мышкой, когда пройдут мимо стражи. О ходах она не знает, но рассказывает Магу, что ходы были у них в доме. А ещё лифты для подачи пищи с кухни. Вспоминает, как играла там в прятки с братом и с другими детьми, которые гостили у семьи Ренье со своими родителями. Рассказывает, что именно так и выбралась, когда случился пожар, когда на дом напали. Что брат показал ей, как выбираться из дома через потайной тоннель. Как раз незадолго до того, как случилось несчастье.

Когда мужчина берёт её на руки, она обнимает его за шею, пачкая кровью, и утыкается в неё холодным носом. Осторожно втягивает его запах и молча слушает рассказ о скрытых переходах, их тайнах и легендах о них, чувствуя, как постепенно осознание реальности возвращается к ней. С ним возвращается и боль. Низ живота всё ещё крайне неприятно тянет, хоть уже вполне терпимо. Но, к тому вдруг добавляется острая боль там, где буквально недавно срослись сломанные рёбра. Ренье дышит осторожно, надеясь, что всё таки просто ушиблась, когда упала с кровати.

Скрип двери и вот, они на месте. Изабель чувствует, как её опускают вниз и её ступни касаются холодных каменных плит.

Ведьма открывает глаза и зябко переступает ногами, когда Рат её отпускает. Сквозняк по низу тянет немилосердно, и девушка спускает шаль до пола, чтобы прикрыть босые ноги. Делает несколько осторожных шагов вглубь комнаты. Оглядывается, принюхивается. Но, не кривится и не говорит ничего о том, насколько в спартанских условиях оказалась. Да и потом, она тут не навсегда, а камин можно разжечь. Это место чем-то похоже на тайники в заброшенных комнатах её дома, в которых они в детстве частенько играли с братом. Чуть улыбается. Замечает ванну возле камина.

- Мне нужно помыться прежде, - произносит в ответ на предложение её осмотреть, - не могу быть грязной, а он... он везде. На мне, во мне. Мне неловко и неприятно быть в таком виде перед вами, Мастер Рат. Понимаете? - голубые глаза смотрят прямо, она пытается говорить спокойно, хоть её щёки снова слегка подернуты краской. Тем не менее, чётко читалось, что она не собирается докучать Магу истериками или жалобами на то, как Авен был с ней необуздан. Познать мужчину ей рано или поздно всё равно бы пришлось, а раны заживут. Не это было проблемой. Проблемой был её неконтролируемый голод и как следствие - остывающий труп в её кровати.

- Я его убила, - продолжает она, подобравшись к лаборатории и с интересом разглядывая экспонаты в пробирочках. Сощуривается и чуть склоняется, чтобы разглядеть в деталях. Заправляет за ухо растрёпанную прядь, - не хотела этого, но выходит, что как хищный цветок притянула его и... выпила до капли, - ведьма рассказывает не глядя на Мага. Её взгляд замер на колбе с увечным плодом. В полутьме она пытается разглядеть, мальчик это или девочка? - я почти не чувствовала своё тело, боль и то, что он делал со мной. Меня как будто выбросило в поток энергии. Красивый такой, тёплый, золотистый. А потом - тьма. Выбраться было тяжело, вернее, - Изабель пошевелила пальцами в воздухе, словно подбирая слова, - тяжело захотеть выбраться.

- Что теперь будет? Так будет всегда? Со всеми? - Изабель снова смотрит на мага. Взгляд голубых глаз становится пронзительным. Она вспоминает его взгляды и свои ощущения от них там, в саду. Осознанность. Это слово тут же приходит Изабель в голову. Их игры в гляделки были осознанными, - это вообще возможно контролировать?

Отредактировано Изабель Леруа (2023-12-10 22:59:48)

Подпись автора

---

Слабый запах пожара и вкус пепла на губах ощущает и Изабель, когда принюхивается. Он мимолетный и исчезнет, как только ведьма облизнёт губы. Девушка окинет взглядом разгорающийся камин и подумает, что этот запах и привкус от него. От когда-то прогоревших в нём дров, которые сейчас потревожили, чтобы разжечь его снова.

При свете свечей в комнате становится уютнее, а камин делает воздух заметно теплее. В зимней шали поверх кителя становится жарко. Девушка снимает её и кладёт на кровать, возвращаясь к столу. Снова чуть улыбается, глядя на приветствующий её сердитый огонёк. Между бровей пролегает мимолётная складочка, когда Рат говорит о том, что его не смущает её вид и предлагает стереть неловкость. Ведьма понимает, что очень сложно в один момент стереть те правила, которые ей прививались годами с раннего детства и были своего рода защитной ширмой. Но, также Изабель осознаёт, что согласившись пойти с Магом, она уже доверилась мужчине. Слепо, как не доверялась никому и никогда. Так есть теперь ли смысл защищаться?

- Хорошо. Я попробую. Я постараюсь. Стереть, - произносит Ренье наконец, бросая на Рата короткий взгляд снизу вверх, когда тот берёт её руку в свою. Внимательно наблюдает за манипуляциями с раной. Кивает на предупреждение о том, что будет больно. Ладонь обжигает спирт, затем эфир. Изабель не отдёргивает руку и не морщится, хоть ладонь страшно зудит, пока рана срастается. Терпит. Лишь вдыхает чуть прерывисто и напрягает запястье. Не хочет мешать магу делать его работу. Ловит его взгляд в ответ и слушает объяснение, которое проливает свет на то, почему в процессе не было страха, боли и полноценного осознания того, что вообще происходит. Защита, которая работает за счёт чужой энергии. Объяснение кажется Изабель логичным, хоть пока что ей сложно свыкнуться с собой новой. Девушка переводит взгляд от тонкого розового шрама на ладони снова на банку с заспиртованным уродцем. И думает о том, стала ли противна она самой себе? Понимает, что нет. Отторжения к новой себе она не испытывает. А значит, привыкнет со временем.

Изабель кивает, позволяя Рату раздвинуть полы надетого на неё кителя. Её дыхание замирает, а кожа покрывается мурашками, пока он смотрит, - мне... мне нужно время, чтобы разобраться во всем и свыкнуться, - девушка тихонько выдыхает, когда Рат, наконец-то касается рёбер. Болезненно. И говорит, чтобы не концентрировать внимание на своих реакциях, -  да, здесь болит сильнее, но не так больно, как в прошлый раз. Это не он. Наверное. Я с кровати упала, - добавляет ведьма, снова принимаясь разглядывать колбы с органами.

- Здесь, внутри, - Ренье осторожно берёт его руку в свою и ведёт по животу вниз, до лобка, - тянет, как в женские дни, но сильнее. Но кровь, кажется,  больше не идёт, - добавляет ведьма и чуть отставляет ногу в сторону, чтобы осмотреть бедро. С облегчением выдыхает, не видя свежих следов. Утаивать она ничего не собирается. Стесняться тоже. Ей просто физически неприятно быть грязной, хочется поскорее забраться в ванну и смыть с бёдер смесь крови со спермой, засохшую противно стянувшей кожу коркой. Смыть с себя грязь вместе с воспоминаниями о наконец-то подошедшей к концу ночи. Разложить всё по полочкам. И жить дальше.

И желание Рата заняться трупом Авена и оставить её в одиночестве приходится как нельзя кстати. Изабель остро осознаёт, что ей нужно сейчас побыть одной.

Ведьма берёт со стола склянку с эфиром и чуть качает, наблюдая, как тёмная жижа лениво перекатывается под стеклом, - тогда приму его сейчас, пока вы ещё здесь, - взглядом она следит за Магом. Выпивает эфир залпом и отворачивается в тот момент, когда Рат начинает переодеваться. Запрещает себе смотреть, не желая лишний раз себя будоражить. Её глаза чернеют, на лице и теле выделяется сетка вен. Во рту и на губах снова возникает вкус пепла. Ведьма облизывает губы. Странно. Когда она восстанавливалась после обращения, у эфира был совсем другой вкус.

Визуальные эффекты от эфира ещё не сошли на нет, когда Рат предлагает ей развлечение. Ведьма берёт в руки и книгу, и переведённые листы, мягко касается пальцами по тиснению на обложке труда на языке первых, - опасно, - произносит она, - надеюсь, у меня получится научиться. Благодарю, я всё изучу, - Изабель кивает и складывает всё на столе. Займётся потом, после того, как помоется.

Вопрос, заданный напоследок, вновь возвращает её к двойственности тех ощущений, - он не спрашивал, - говорит она наконец, - но и я не могу быть уверена, что сказала бы "нет", даже если бы он спросил. Голод затуманил разум и ему, и мне. И... заставил сделать то, что нужно.

Боль уже практически не ощущается, поэтому к ванне Изабель подходит сразу после ухода Рата. Скидывает китель на пол и забирается в воду. Она горячая, но не слишком. Самое то, чтобы отмокнуть и прогреться. Тем не менее, водные процедуры много времени у девушки не занимают. Уж очень хочется поскорее приступить к чтению. Мыло, которое она находит, пахнет дёгтем, но это мыло и со своей функцией справляется прекрасно. Одна беда - не во что одеться. Взгляд цепляется за рубашку Рата, снятую им ранее. Пятно крови на воротнике её смущает Ренье куда меньше, чем собственная голая задница, продуваемая всеми ветрами, а знакомый запах успокаивает. Изабель надевает рубашку, китель и при помощи шали обустраивает себе тёплое гнездышко в кресле за столом. Садится, подогнув под себя ногу, накрывает бёдра тёплой шалью и подтягивает свечу ближе, чтобы удобнее было читать переведённый Ратом текст.

Чтение поглощает её полностью. Она прервётся лишь однажды, чтобы взять пару карандашей. Одним она закрепит на затылке узел, в который, выпустив пару прядей, соберёт высохшие волосы. Второй использует для пометок. Помимо содержания текста о Безмирье, девушка отмечает закономерности перевода. Сопоставляет слова и пытается запомнить те, что написаны на языке первых. Интересно, насколько он ей поддастся?

За изучением, ведьма даже забывает о том, что хотела есть.

Отредактировано Изабель Леруа (2024-01-02 07:07:42)

Подпись автора

---

Запала Изабель хватило часа на полтора, пока усталость от ночных приключений и расслабленность от эфира не сморили её окончательно. Проснуться, привести себя и кровать после сна в порядок и снова уютно устроиться в своём гнёздышке за столом, Ренье успевает до возвращения мужчины. Как и прочесть большую часть из того, что он ей предложил изучить.

Прислушавшись к внутренним ощущениям, девушка чувствует себя на удивление хорошо, будто бы целую неделю беззаботно отдыхала на вилле у моря. Поэтому вошедшему Рату в ответ на его "простите" достаётся милая и жизнерадостная улыбка. И благодарный взгляд, которым ведьма сопровождает свои туфли, так кстати приземлившиеся рядом. Ходить по каменным плитам босиком было и впрямь не самым приятным занятием.

Пряный запах мясного пирога, идущий от котомки, заставляет желудок сжаться, - пока занималась, совсем голода не чувствовала, а теперь да, страшно, - признаётся Изабель чуть смущённо, подхватывая листы, чтобы отложить их в сторонку. Замирает, когда Рат касается её волос. Пробегается взглядом с руки мужчины на его лицо и обратно, ловя себя на дурацком желании потереться об его ладонь кончиком носа. Её взгляд падает на засохшее бурое пятно на его ладони, практически у запястья, и выглядывающий из под рукава кителя окровавленный манжет рубашки. Ренье отворачивается и выдыхает, откладывая бумаги на стол подальше. Она явно догадалась, чья это кровь.

Изабель ловит себя на мысли, что не хочет знать подробностей о том, что произошло с телом Авена, но в то же время не ощущает в душе протеста. Лёгкую брезгливость, разве только. Но, руки можно вымыть, а рубашку сменить. Главное, что всё обошлось. Кажется. За ней подчистили. Удивляет лишь, что до сих пор не разыскали и не велели явиться к Магистру на ковёр.

- Я с удовольствием составлю вам компанию, Мастер Рат, - отвечает ведьма снова с милой улыбкой. Она откидывает шаль с бёдер и спускает ноги вниз, надевая туфли, - благодарю, что принесли мне обувь, это очень кстати. Тут стало заметно прохладнее.

Выбравшись из гнёздышка, Ренье встаёт рядышком, на каблучках становясь чуточку повыше, и бросает взгляд на котомку, явно намереваясь приступить к раскладке содержимого, - как прошёл ваш день? Как Магистр? Вы его видели? Он спрашивал обо мне? Наверное, он уже беспокоится, - вздыхает, - а вы выглядите уставшим...

Состояние Рата в большей степени выдаёт взгляд, а кровь на его рубашке даёт Изабель понять, что труд был нелёгким. И небрежностью позы это скрыть трудно. Изабель ощущает укол неловкости, понимая, что возможно Магу хотелось бы отдохнуть. Она не хочет злоупотреблять гостеприимством. В то же время признаётся себе, что отсиживаясь здесь, прячется от своей предписанной жизни. От того, что должна сделать и должна будет сделать. Словно оттягивает этот момент. Импульсивно, как смертник перед гильотиной дышит последней сигаретой, желает насладиться последними моментами мнимой свободы. Делая то, что по-настоящему хочется.

Ответом ей служит его снятый китель и немая просьба достать железный ящик, который стоит поодаль. Девушка кивает и приносит. Сама же молча стоит рядом и с любопытством смотрит. Ренье ловит себя на мысли, что находит крайне эстетичным визуальное сочетание ампул с эфиром, белого хлопка, шприцов и железа. Ей хочется коснуться этих предметов, а голове даже всплывает будущая зарисовка карандашом.

Запах спирта ударяет в нос и ведьма переводит взгляд на руку мужчины, перетянутую тонким ремнём. Вид выделившихся, почерневших как и у неё самой вен, возбуждает. Вызывает сильное желание коснуться их кончиками пальцев, подняться по руке выше, к перетянутым мышцам. Узнать, как Рат отреагирует на её прикосновения? Что почувствует она, если он коснётся её также?

Укол. Ренье вдыхает и чуть прикусывает губу, наблюдая за тем, как эфир исчезает под кожей. Зрачки чуть расширяются, когда она подмечает реакцию организма мужчины на лекарство. Понимает, что при приёме эфира испытывает практически то же. Возбуждение, но вероятно менее сильное. Становится любопытно, как подействует эфир, если укол сделать ей.

Звякающий звук упавшего в ящик шприца возвращает её в реальность. Она смаргивает, чтобы согнать наваждение, и смотрит в чёрные глаза Рата какое-то время молча, прежде, чем ответить. Вопрос Мага вызывал острое желание ему солгать, чтобы получить эфир. Получить такой же укол. Ощутить то же самое.

- Нет, ничего уже давно не болит. Совсем. Я, правда, себя прекрасно чувствую, даже выспалась, - говорит она, наконец, и как ни в чём ни бывало улыбается. В следующий момент мимолётно хмурится, - на вас кровь, Мастер Рат. Если вам нужно переодеться или принять ванну, я не буду вам мешать. Позанимаюсь ещё и подготовлю еду...

Подпись автора

---

Изабель в свою очередь смотрит на Рата, пока тот пристально её изучает, ощущая как под его взглядом внутри словно что-то переворачивается, сладко и тягуче разливаясь по низу живота. Наблюдает за игрой цвета в его глазах, ей кажется это красивым. Хочет его коснуться, но запрещает себе это. Молчит, даёт себя разглядывать, лишь уголки губ приподнимаются в лёгкой улыбке, когда на них снова появляется вкус пепла. Ренье медленно слизывает этот вкус, смакуя. Но увы, те знания об их связи, что открылись Рату, пока что недоступны ей.

То, что Магистр интересовался ею, отчасти греет девушке душу, - я этому рада, - произносит Ренье и снова улыбается. В свою очередь споласкивает руки и возвращается к столу, чтобы подготовить их нехитрый ужин. За разоблачением мага она не следит. Обещала же не мешать, да и самой не хотелось заглядывать за эту ширму раньше времени, чтобы не сбивать себе аппетит. Изабель уже понимала, что изучать мужчин в подобном аспекте ей было интереснее во время близости, а не глупо подглядывая за ними исподтишка. И шрамы были бы последним, что волновало бы её в такой ситуации. Если бы волновало вообще.

- И с этой готовностью не стоит тянуть, я понимаю, - девушка чуть поджимает губы, вздыхая и заканчивая расставлять принесённые тарелки с припасами. Она понимает, что времени остаётся немного, - я уже в порядке, а потому вряд ли смогу прятаться от него дольше, чем до завтрашнего утра. Он всё равно почувствует. Ммм, а пирог пахнет просто чудесно! Ананасы. Как вы догадались, Мастер Рат? Мои любимые...

Изабель улыбается и оборачивается, когда перед ней на столе появляется чашка. А внезапные слова Рата стирают улыбку с её лица, возвращая на него лёгкую растерянность. А тело будто становится ватным и придавленным к полу.

- "Он знает?!" - этот вопрос-утверждение Ренье задаёт скорее самой себе. То, что вскорости ей придётся покинуть дворец, для неё далеко не новость.

Тем не менее, она молчит и слушает дальше, по мере того, как мужчина говорит, сначала дёргая бровями вверх, с улыбкой. Затем глядя на него с неподдельным удивлением и заливаясь краской, пока тело бесстыдно накрывает возбуждение в ответ на его глоток из горла и слова о поцелуях. Изабель не отводит взгляд, который словно помимо её воли сползает к не застёгнутой рубашке мужчины. Лишь чуть заметно сглатывает, делая полшажочка назад. Позади стол, в краешек которого она упирается задницей. Кажется, отступать некуда? А хочется ли ей отступать?

Когда Рат, наконец-то, умолкает, девушка осторожно берёт чашку с сидром в обе руки, словно пытаясь согреть холодный напиток. А на деле машинально отмечая, как под пальцами ощущается рельеф. Какое-то время молчит, собираясь с мыслями, затем, наконец-то, решается. На шутку:
- Ума-а-а не приложу, - кокетливая улыбка, чуть спрятанная за чашкой, возникает на личике Изабель, пока бровки игриво дёргаются вверх, - как желание конкретной женщины может помешать секутору в работе? - продолжает Ренье вкрадчиво-шутливым тоном, - сломается дыба? Заклинит испанский сапог? У железной девы осыплются иглы? Право, жаль вам мешать, но быть может хоть кому-то из узников достанется передышка, пока вы заняты.

Снова улыбка. А затем взгляд в глаза. Донельзя серьёзный.

- Не буду лгать, ваше общество мне приятно. Но, нам и впрямь недолго осталось им наслаждаться. Месяц, быть может, два. Магистр хочет, чтобы я приглядела за нужным ему человеком. Наш брак будет вскорости устроен. И в горе, и в радости, пока смерть не разлучит, - короткая усмешка снова появляется на губах девушки на слове "смерть", - мне придётся отбыть с ним по делам, по возможности всегда быть при нём. Глазами и ушами. Не знаю, как долго это продлится. И как часто теперь я буду появляться в столице и во дворце.

Она вдруг вспоминает первую фразу, которую услышала от Рата после обращения. И вторую, которая была приказом.

-  "Оно того не стоило" - я помню как после моего обращения вы это сказали, - ведьма пожимает плечами и улыбается, прокручивая чашку, - Магистр повторил. Больше я ничего не помню. И я не обиделась, нет, - Изабель упреждающе выставила руку, все также весело улыбаясь, - напротив, это стало стимулом наперекор всему стать сильной ведьмой. За остаток времени, помимо всего прочего, я бы всерьёз хотела сосредоточиться на обучении. Понимаю, что многое могу почерпнуть от вас.

Ренье бросает взгляд на исчирканные карандашом листы с переводом, подходит ближе и легонько цокает донышком чашки о донышко его бутылки:
- Но, не сегодня. На сегодня я устала от дел, и хочу пожить здесь и сейчас. В кои-то веки. Делать то, что мне хочется с тем, с кем хочется, и получать удовольствие. По-настоящему. За это и выпью.

Чашку Ренье осушивает до дна и аккуратно ставит на стол:
- Кажется, вы хотели меня поцеловать? - произносит она, легко касаясь кончиками пальцев края его рубашки. Алкоголь греет пустой желудок, всасываясь в кровь практически моментально, тут же отдаваясь расслаблением в мышцах.

Отредактировано Изабель Леруа (2024-01-23 10:14:18)

Подпись автора

---

Изабель молчит, когда мужчина сокращает дистанцию и снова пристально разглядывает её лицо, отвечая на её шутку по поводу методов его работы. Лишь мягко улыбается - откуда ей, юной леди, знать такие подробности? Разве только из романов, которые были так популярны среди девиц её возраста и положения.

Всё прекращается слишком внезапно. Ощутив, что свободна, Изабель отступает на шаг и отворачивается, опираясь руками об стол. Переводит дыхание, сжимает пальцы, пытаясь унять желание. Хочет развернуться и наброситься на мужчину. Потребовать своё удовольствие!

Она чувствует, что чуточку злится. На Рата за то, что тот слишком сильно её раззадорил. На себя, за то, что ей это слишком сильно понравилось. Наконец, медленно выдыхает и поворачивается, слизывая кровь с уголка рта. В свою очередь закусывает впечатления кусочком ананаса, мысленно признавая, что это был весьма интересный опыт. Место укуса едко щиплет и пульсирует. Но, щёки всё ещё горят, а в глазах, медленно возвращающих себе природный цвет, заметен лёгкий и задорный блеск.

- Да, очень вкусно, - соглашается девушка, мило улыбаясь, как ни в чём ни бывало, и снова дёргает бровками, желая подшутить, - и это хорошо, что не пришлось никого пытать. Хоть, вынуждена признать, методы у вас весьма интересные, как бы иронично это ни звучало.

Ведьма чувствует, что ужасно голодна, а потому не заставляет предлагать себе перекус дважды, - это очень вкусно, - с куском пирога и чашкой сидра Изабель расправляется явно быстрее, чем следует благородным леди.

- Боль? - спрашивает она между делом, - любопытно, почему во время моего обращения больно было вам? Я помню, как приняла эфир, а затем очнулась. Было трудно дышать и очень болело вот здесь, будто жгло, - ведьма прикладывает кончики пальцев к центру груди. И, прожевав ещё кусочек ананаса, забирает шаль и присаживается на кровать рядом. Чашку с собой не берёт. Не то больше не хочет, не то вовсе не против отбросить приличия снова и позволить себе попить из горла.

- Жарко, - Изабель стягивает китель, оставаясь в не до конца застёгнутой рубашке, а затем забирает свой клинок, - это была случайность, я не видела, за что хватаюсь, - пожимает ведьма плечами в ответ на слова о нежелательности её ранений, - и эта случайность спасла мне жизнь, наверное. Боль. Я цеплялась за неё, чтобы удержаться в реальности. И, - короткий взгляд, приподнятая бровь, - вы правда полагаете, что желая причинить себе вред, я не найду, способ это сделать?

Соблазнить. Ренье умолкает и переводит взгляд на лезвие клинка и узоры на нём. Глаза снова заволакивает тьма. Теперь она смотрит на вещь через безмирье. Её возбуждение ещё до конца не сошло на нет, и его энергия проскальзывает золотистыми искорками в линиях её потока, которой ведьма окутывает кинжал.

- Я хочу тебя по-настоящему, - произносит рыжая шёпотом, глядя, как её энергия впитывается в сталь, незримыми взгляду нитями пролегая внутри. Лишь искорки ещё остаются несколько секунд задорно бегать по поверхности, но вскоре исчезают и они. Изабель вновь смотрит на мага и улыбается.

- Так что? Проверим? - с этими словами она замахивается и пытается ударить себя в грудь. Ровно в ту точку, которая отзывалась жгучей болью в момент, когда она, задыхаясь, очнулась после обращения.

Подпись автора

---

Маг хватается прямо за лезвие настолько неожиданно, что она судорожно вдыхает и тут же ослабляет хватку. В её глазах растерянность, а затем ужас при осознании того, что Рат даже не собирается отпускать клинок и ранит себя ещё сильнее. Она чувствует, как в груди возникает болезненный комок. Ей физически больно причинять ему боль. Но в то же время, запах его крови, её вид на белой рубашке и на её коже, ещё более бледной в сгущающейся вокруг них тьме, снова вызывает тягучее, почти мучительное желание. От осознания этого девушке становится стыдно.

- Я... Я не знаю, я раньше так не делала. Наверное. Да. - выдавливает из себя, наконец, признание ведьма, снова заливаясь краской. Лезвие упирается в грудь, а Изабель, коротко взглянув на лицо мага, прикрывает глаза, чтобы не будоражить себя этим зрелищем ещё больше, полагаясь только на тактильные ощущения. Тихонько выдыхает, чувствуя, как клинок оставляет на её коже царапину, - я, конечно,  не хотела, чтобы вы себя ранили, простите. Думала, вы за рукоятку возьметесь, или за руку, - произносит она наконец.

Кажется, на неё не злятся? И рана у мужчины затянулась? Ведьма тихонько выдыхает и осторожно берёт платок. Стирает кровь, уже расслабляясь, и задорно смеётся над репликой про ванну, которую сочла за шутку:
- Вообще, я люблю принимать ванну и подолгу. Не знаю, как вам, но по мне весьма приятное занятие.

- Благодарю, - Изабель возвращает платок, считая на этом инцидент исчерпанным. Вместо того принимает бутылку с сидром и... комплименты. Пока маг говорит, ведьма делает изрядный глоток, после чего возвращает бутылку. Ничего пока не отвечает, лишь мягко улыбается, разве что чуть шире на слове "возможно". В контексте всего сказанного это "возможно" звучит внезапно и странно. Торчит, как огромный сорняк посреди ухоженной грядки. Будто бы нарочно поставленный акцент. А быть может, так играет привычка Ренье  цепляться к случайным словам.

Но точно ведьма понимает одно: то, что происходит сейчас между ними для неё пролегает гораздо глубже границ обычного женского самолюбия. И да, ей будет чертовски больно потом. Но это будет потом, а пока рыжей хотелось быть здесь и сейчас. В конце концов, она уже взрослая девушка и прекрасно понимает, что то, как Магистр решил определить её ближайшее будущее - бракосочетание и засим благовиднейший предлог отсутствовать в составе дам придворной свиты - в её же интересах. А отсутствие прагматичности в этом вопросе может сыграть с ней, как с женщиной, весьма жестокую шутку.

Она снова глотает из предложенной бутылки, в какой-то мере радуясь, что диалог отполз подальше от щекотливых тем. Внимательно слушает объяснение о боли. Ей интересно о магии и её возможностях буквально всё. Даже то, чем в силу объективных причин она никогда не сможет воспользоваться сама. Это помогает понять и осознать своё место в огромной, описанной магами модели. И эти масштабы её по-настоящему восхищают и увлекают.

Девушка чуть хмурится, когда Рат предлагает выбрать ей отличный от боли способ удержания себя на плаву, - боль не лучший вариант для ведьмы потому, что ведьма - женщина? - спрашивает она. Ведь альтернативные варианты кажутся ей именно, что женскими, - я попробую поискать, мастер Рат, но после того, как уже цепляла себя за боль, боюсь, что всё остальное может попросту оказаться слабее и сгодится разве только как подспорье. Я не боюсь боли. Физической, во всяком случае. Душевная гораздо хуже.

Она улыбается чуть криво. Явно вспомнила о разорении фамильного гнезда, оставившего её с титулом, но без гроша в кармане. О погибшей и пропавшей родне. Но, строить из себя жертву и страдалицу Изабель не любит, а потому радуется очередной смене темы. Под взглядом мага, ведьма тянется за пледом и заворачивается в него полностью. Уходить она явно не хочет.

-  Давайте разожжём камин. Я была бы признательна, если бы вы разрешили остаться у вас, - говорит ведьма и смотрит прямо, - я не смогу ночевать в кровати, где буквально недавно остывал труп человека, которого я же и убила. Это слишком даже для меня. Завтра попрошу заменить кровать, а быть может и покои.

На её лице снова возникает удивление.

- Притворитесь? После такого поцелуя притворство? - ведьма смеётся задорно, сочтя реплику шуткой, - вообще, вы обещали мне ещё один поцелуй, если я захочу. Разве там подразумевалось притворство? Хотя, - девушка выбирается из кровати и также, закутавшись в плед, идёт к столу. Судя по всему, на столе она находит ананас и тут же откусывает кусочек, - потренироваться на вас в соблазнении - звучит заманчиво, - продолжает она, проглотив засахаренный фрукт, -  но отсутствие отдачи с вашей стороны, даже притворное, какими бы ни были ваши причины - не буду в них копаться, после того, что было по-настоящему, испортит впечатление и мне, и вам. Правда, оно того не стоит. Я лучше дочитаю ваш перевод о Безмирье. А ещё вы обещали рассказать мне про голод...

Отредактировано Изабель Леруа (2024-02-04 23:57:22)

Подпись автора

---

Изабель молча наблюдает, как Рат разжигает камин и свечи, а затем наполняет остатками сидра ее импровизированный бокал. Она послушно устраивается в кресле и слушает, вспоминая свои ощущения. То, о чем говорил мужчина, ей удалось прочувствовать в некоторой мере. Обманчивость. Глядя на игры Мага с пламенем свечи, Изабель вспоминает, как пряталась от боли в Безмирье, когда была с Эдуардо. И как боль же вытащила ее оттуда, когда казалось, все уже зашло слишком далеко. Или, дело было не в одной лишь боли?

Рат отпускает свечу, и ведьма тихонько выдыхает. Долго. Ей интересно, смогла ли бы она так? Мысли внезапно возвращают девушку в поместье, в тот день, когда она бежала от огня. Вот и ответ - не смогла бы. Изабель поджимает губы, понимая, что подспудно чувство вины за то, что сбежала и осталась в живых, не оставило ее до сих пор.

Маг оказывается напротив, снова слишком близко. Его слова об ее чувственности и других ощущениях, подкрепленные действиями, снова заставляют щеки девушки зардеться. Другие ощущения. Ведьма закрывает глаза и сосредотачивается на них. На этих самых ощущениях. На медленном движении его пальцев от щиколотки к колену. На том, как эти прикосновения откликаются в ней? Что она при этом чувствует?

Голос Рата звучит откуда-то издалека, а ее глаза закрыты. Изабель, откинувшись в кресле, просто наслаждается неторопливыми прикосновениями. Ей начинает казаться, что сидеть так, никуда не торопясь, она может бесконечно. Лишь чуть более неровно выдыхает с легким стоном, когда пальцы мага поднимаются выше, и чуть отводит бедро, чтобы мужчине было удобнее ее касаться так, как ему захочется.

Нежные и расслабленные прикосновения внезапно и резко сменяются весьма болезненным захватом, который возвращает ее в освещенную камином и свечами комнату. Изабель втягивает воздух и открывает глаза, переводя взгляд от мужских пальцев, так по-хозяйски охвативших ее бедро, на лицо их владельца. Ловит его взгляд и мягко улыбается, отчего-то не веря его словам о не отягощенности благородством и моралью. Вернее, не до конца веря.

- Тем не менее, ваши поступки по отношению ко мне говорят об обратном. И речь сейчас вовсе не о ваших причинах остановиться, - оказавшись на свободе, Ренье выбирается из кресла, чтобы подхватить со стола чашку с сидром и кусочек ананаса, - у меня они, признаться, тоже есть. С учетом, что мне предстоит, нам правда не стоит сейчас так сближаться. Я не хочу делать себе больно, хотя бы потому что чувствую, что уже это делаю.

Изабель снова улыбается, на этот раз коротко. Как бы ни скребло на душе, лучше остановиться сейчас, пока все слишком далеко не зашло. Пока едва завязавшаяся привязанность не стала слишком сильной. И не делать глупостей, пожертвовав в сиюминутных мелочах ради более важных целей. В конце концов, она теперь ведьма, и у нее впереди целая длинная жизнь, чтобы пережить многих и успеть все, что захочется. Разумеется, если справится с собой сейчас.

- Возможно, я запомню, что за вами долг. Возможно, захочу, чтобы вы его когда-нибудь вернули. А, быть может, воды утечет столько, что мы когда-нибудь будем тепло вспоминать эти безумные сутки и сойдемся на том, что вовсе ничего друг другу не должны, - произносит ведьма и допивает сидр, заедая кусочком ананаса, - к чему гадать? Жизнь покажет. Доброй ночи, Мастер Рат!

Про голод ей так и не рассказали, что девушку слегка расстроило, но с тем же, сбило настрой на учебу. В конце концов, маг был прав, ей лучше выспаться как следует, чем перед предстоящим разговором с Магистром, который наверняка будет не из легких, корпеть всю ночь над книгой.

Изабель аккуратно соберет еду со стола, сложит шаль в кресле и осторожно заберется под одеяло с другой стороны кровати, чтобы не мешать мужчине. Против ожидания, в сон без сновидений провалится практически моментально, едва коснувшись головой подушки. Спустя короткое время, уже во сне подберется ближе к Рату и уютно устроится у него под боком, уткнувшись носом мужчине в ладонь.

Подпись автора

---

Осторожное прикосновение к плечу вынимает девушку из тихого сна без сновидений. Изабель молча выбирается из под одеяла и быстро собирается, стараясь не думать о том, насколько сильно это тихое "пора" отзывается на сердце давящим ощущением безнадежности и страхом перед неизвестностью. В то же время, умом она прекрасно понимает, как следует поступить разумно и правильно. Осталось только с этим смириться, принять и привыкнуть.

Оглядевшись напоследок, она выходит за порог и также молча следует за магом по извилистым тайным ходам, бережно прижимая к груди  листы с переводом о Безмирье, - единственное, что забрала с собой, желая в ближайшем будущем дочитать. Молча кивает, следуя его указаниям и улыбается лишь единожды, на предупреждение о том, чтобы не потревожить крысу. Зверек поднимает мордочку и провожает их любопытным взглядом черных бусинок-глаз.

Ведьма молча вскидывает взгляд на мага, снова улыбается и кивает в ответ на вопрос о дороге. Запомнила. В то же время прекрасно понимая, - маловероятно, что Магистр это оценит, а она когда-нибудь посмеет рискнуть и воспользоваться приглашением и гостеприимством. Но, кто знает. Загадывать наперед ей не хотелось. Как и озвучивать в этот момент ему свои сомнения.

Некоторое время уходит на то, чтобы окончательно собраться с духом и шагнуть из самовольно устроенной сказки в реальный мир. Отвечая, что готова, Изабель не знала, так ли это на самом деле. Но, оказавшись в своих уютных покоях, вдохнув аромат кофе, ощущает, как напряжение последних суток ее отпускает, постепенно сменяясь облегчением. Все выглядит так, будто возвращается на круги своя, к привычному для нее ритму и распорядку жизни.

- Цветы очень красивые, - произносит девушка, подходя к букету и вдыхая аромат, - как обычно. Во дворце чудесные садовники. Мне будет не хватать. Всего. Этого. Сложно, но, придется привыкнуть. Других вариантов нет.

Она обводит рукой пространство, включая в него и себя, одетую в зимнюю шаль и туфли на босу ногу, и мужчину, смотрящего на нее сейчас. Пытаясь дать ему понять, о чем толкует на самом деле. Выдыхает и отворачивается к окну, прикусывая губу, чувствуя, как щиплет в носу от дурацкого сентиментального желания разреветься, жмурится от солнечного света, легонько отбивая коготками по стеклу какой-то мотив, - может быть, когда-нибудь...

Еле слышно произнесенную фразу из песенки ведьма не договаривает, вместо того берет себя в руки, оборачивается и мягко улыбается, стараясь и смотреть на мага весело. Не любит долгие проводы и не хочет оставаться в его памяти грустной, - изумрудное? Вы так думаете? Я его надену, это одно из моих любимых, сейчас позову горничную, чтобы помогла мне одеться. Вашу одежду вам вернут, когда почистят, я распоряжусь позднее.

Изабель дергает за шнурок возле кровати, откуда-то издалека доносится звон колокольчика, предвещающий скорый приход прислуги. За короткое время, пока остается одна, ведьма успевает спрятать в шкаф мужскую одежду и свою шаль, надеть сорочку и пеньюар, наскоро разобрать кровать и примять подушки. Теперь комната выглядит так, будто бы девушка только что проснулась. И лишь исписанные почерком Мага листы на столике у кровати напоминают теперь о ночных приключениях.

Спустя полчаса Изабель, одетая, причесанная и напомаженная выйдет в гостиную, в том самом изумрудном дневном платье. След от укуса на губе надежно скрыт густым слоем вишневой помады. Как будто и не случалось ничего, и не отсутствовала она в покоях целые сутки. Обычное безмятежное солнечное утро.

- Papa! - увидев вошедшего магистра, она обрадуется, тут же подойдет, чтобы перехватить коробку и поставить на столик, чтобы помочь, - вы как раз к завтраку, - приглашает за столик, где все вновь горячее. Успела распорядиться заменить остывшие блюда и кофе, - как ваше утро? Простите, вчера я доставила вам хлопот...

Радостный взгляд и улыбка Изабель сменяются искренне виноватыми. Как бы там ни было, огорчать старика, который фактически был ей отцом, ведьме и правда не хотелось. Она многого еще не знала о своей природе, но все же корила себя за несдержанность, неразумность и неосторожность.

Подпись автора

---

Изабель слышит строгое "не суетитесь" и замирает послушным бельчонком, отступив на несколько шагов от стола так, чтобы держать обоих мужчин в поле зрения. Ловит тяжелый и оценивающий взгляд Магистра, мельком смотрит на Рата и тихонько выдыхает, ощущая, как против воли щеки краснеют от стыда. На какой-то миг ей словно хочется стать еще меньше ростом и еще тоньше телом, раствориться в окружающем пространстве, провалиться сквозь землю, исчезнуть.

Время тянется долго, пока Мелос неторопливо курит и пьет кофе, словно нарочно желая помучить воспитанницу страхом перед неизвестностью и ожиданием. Страх так и не приходит к Ренье, она явно не из тех, кто попусту себя накручивает, а переключается с одного на другое ведьма очень быстро. Мимолетный стыд сменяется легким негодованием из-за кощунственного использования не по назначению блюдца от ее любимого сервиза. Время тянется, и негодование потихоньку сменяется скукой.

Ведьма то глядит на часы, то на лучи солнечного света, проникающие в комнату сквозь окно, то вновь на посуду, то на стыки паркетин, то на белоснежное кружево, которое украшает ворот и манжеты ее платья. То снова на Рата, на этот раз даря ему милую улыбку. Тут и слышит просьбу открыть коробку. Молча кивает и открывает. Чуть склонив голову на бок смотрит, как солнце играет с камнями. Тонко улыбается, возвращая Магистру взгляд, когда он просит надеть подарок.

- Мило, - произносит она, и отворачивается к ростовому зеркалу, снимая свои жемчужные серьги, такие жалкие на фоне подарка, чтобы примерить новые, - но почему господин Леруа сам не преподнес? Подарок ценен, когда вручают лично, - мимолетная хитрая ухмылка скользит по губам ведьмы, а взгляд, которым она сама на себя глядит из зеркала, становится колким. Игру Магистра она, как ей кажется, разгадала, и полноценно подыгрывать ей не хочет.

Смягчается лишь, когда к ней подходит Рат, чтобы помочь с колье. Бледная кожа Изабель покрывается мурашками, не то от его прикосновений, не то от холода камней, тяжелой и роскошной ношей легших на шею, - благодарю, - произносит ее мягкий голос, а отражение задорно улыбается и внимательно смотрит секутору в глаза, а затем скользит взглядом по замершим на мгновение фигурам. Запоминает.

Время. Изабель легко кивает, давая Рату понять, что готова и его помощь более не требуется, отступает от зеркала и возвращается к столу.

- Передайте господину Леруа, Papa, - она смотрит на Магистра все также мягко и мило улыбаясь, - что меня обрадовал его подарок, что я ему благодарна и буду рада надеть гарнитур на свадьбу. Также я буду рада его визитам. Передайте господину Леруа, что в нашем доме он отныне желанный гость.

- Я помню, кто я и что от меня требуется, - негромко добавляет она, сдерживаясь от того, чтобы проводить взглядом уходящего секутора. По знаку Магистра послушно садится рядом с ним. Кажется, она смягчается и сама, радуясь, что все возвращается на круги своя, а на нее больше не злятся. Расслабляется слишком легко и слишком рано, и от того холодный взгляд Магистра встречает своим недоумевающим, чувствуя, как вдоль позвонков липко ползет страх.

При виде призрачной фигуры страх сменяется животным ужасом.

- Papa, нет! - шепчет ведьма, пытаясь вжаться в кресло и спастись от нависшего над ней духа убитого ею мужчины, закрыться от него руками, понимая, что это бесполезно, - что вы делаете? Не надо! Прошу!

От страха и боли, перекручивающей каждый позвонок, с которой ее безмирье срастается с безмирьем твари, хочется кричать, но по приказу магистра ее крик замирает в груди. Изабель лишь всхлипывает и сжимает кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Слезы текут по побелевшим щекам, исчезая в складках платья. В голове калейдоскоп из картинок той ночи. Изабель кажется, что она практически перестает дышать, чувствуя, как к боли примешивается сильное желание, требующее удовлетворения. Оно сливается с болью в один вязкий и тягучий коктейль, который постепенно сходит на нет, оставляя после себя липкое, голодное, порочное послевкусие.

От прикосновений Магистра ведьма легко дрожит, все еще оглушенная. Но снова тянется за лаской и прижимается головой к плечу мужчины. Послушно кивает в такт словам Магистра, не будучи более в силах ему перечить.   

- Papa, что вы со мной сделали? В чем будет мое наказание? - наконец-то спрашивает Изабель, отстраняясь и глядя на Мелоса со смесью боли и непонимания в глазах.

Подпись автора

---