- Что ж… - медленно отозвался Натаниэль, - честный ответ.
Кивнул сам себе, словно что-то решил в голове. Ему маг импонировал. Как раз за честность. Будучи молодым офицером, в нем еще оставались те самые понимания таких качеств. Как честь, достоинство, чувство долга. Он еще не разочаровался в мире, хотя злобы становилось всё больше. Может, самообманывался, что это эфир на него так влияет. Просто это отрава, которая для него стала «лекарством», внушает мерзкие, темные мысли. И в тоже время нет-нет, да приходило понимание, что жизнь не так проста, как казалась обычному гвардейцу.
Наивный юноша, можно сказать, потихоньку рос.
Натаниэля меж тем поражало, что маг так осведомлен о местоположении вещей в доме. Где достать посуду, где стоит херес… От подобного невольно пробежали мурашки.
Медленно взял одну рюмку, пододвинутую секутором, поднес к глазам. Как же… как же здесь было много сосредоточено боли. Казалось, в ушах стоят отголоски криков этой семьи, хотя криков Нат вообще-то не слышал. Они прибыли позже, когда самое страшное уже случилось.
Моргнул пару раз, потом посмотрел на мага.
- Собеседование, значит? – что ж, Натаниэль еще не научился филигранно справляться с эмоциями, удивление смешалось с подозрительностью. С чего магу предлагать эту должность? Воронов боятся, это не то, о чем будут говорить с гордостью. Но при этом это та работа, которая помогает… окажись здесь ворон раньше, смертей можно было бы избежать.
- Травма спины, - наконец отозвался Нат, сместив снова положение, чтобы было удобней, - та, после которой не ходят. Балка упала, но мне не повезло, - усмехнулся коротко и горько, - выжить. Повезло, наверное, встретить мага.
Не стал уточнять, как семья сама всячески искала спасение. Хотя…
- Хотя, можно сказать, мы сами всячески старались на… на магов выйти, - пожал плечами, слегка пригубив напиток. Поставил на стол, повернулся уже полубоком к секутору, наклонив голову и глядя на него. Любопытство… но он не знает, что на самом деле из себя представляет Натаниэль. Но предлагает уже попробовать вкусить тайны Красного дома.
Молодой мужчина медленно поднимается с кресла, расстегивая пуговицы гвардейского сюртука.
- Я не мог ходить. Позвоночник был раздроблен, и никакой надежды, - голос тихий, но в комнате кажется весомым. Пуговица за пуговицей, как дорожка до позорной правды. Калека, - предложение операции. Гениальный механик в содружестве с магом. Невероятные шансы и надежда в будущем…
Сюртук падает на кресло, а сам Натаниэль поворачивается спиной к мужчине. Сквозь белоснежную ткань рубахи просвечиваются синеватые всполохи работающего искусственного скелета. Слабые огоньки умудряются пробиться сквозь плотную ткань.
Мужчина медленно поднимает руки, захватывая ткань рубахи и, наконец, стягивает ее с себя. По спине, с самого низа и до середины идут вживленные металлические пластины, в центре каждой просвечивается эфир. Он бежит по механизму, пусть сам экзоскелет находится больше внутри, хотя часть его выпирает довольно сильно. Кожа вокруг этих пластин красноватая, рубцовая, словно въевшаяся в металл.
- Ну что, - повернул голову вбок Нат, говоря тихо, - подходит такой человек для работы Красного дома?
- Подпись автора
Муза в коме, что же пустит в пляс ее как ток?
Местный химик протянул мне капсулу, глоток.